История жизни А-ю Кхадро.

Эта биография была написана, а затем устно переведена с тибетского на итальянский язык Намкаем Норбу Ринпоче и одновременно переведена устно на английский Барри Симмонсом в Конвее, штат Массачусетс, в День дакини, 8 января 1983 года. Напечатано в Конвее, а затем перепечатано и снабжено примечаниями Цультрим Аллионе в Италии в День дакини 7 февраля 1983 года.

Пролог.

Эта история является также как бы обобщённым примером жизни множества великих йогинов и йогинь, оставшихся в относительной безвестности. Кроме того, здесь мы можем видеть, как традиция Мачиг Лабдрон, передаваемая из поколения в поколение, дошла от XI века до наших дней. Большую часть жизни, до ухода в своё последнее длительное затворничество (тиб. "ритод"), А-ю Кхадро вела образ жизни чодпа (человека, практикующего систему Чод), странствуя от одного священного места к другому и периодически ненадолго останавливаясь для выполнения практики. Читая эту биографию, мы снова можем почувствовать духовную свободу и независимость тибетской йогини.

***

Хвала Дорже Палдрон и Ваджрайогини!
Эта биография – всего лишь капля нектара из океана жизни А-ю Кхадро. Я, её скромный ученик по имени Намкай Норбу, буду рассказывать историю моей встречи с А-ю Кхадро, помня о её присутствии.
В год железа-кролика (1951) я обучался в монастыре школы Сакья¹. Мне было тогда четырнадцать лет. Мой наставник Кенраб Одзер дважды передал мне полное учение Ваджрайогини согласно линиям преемственности Норпа и Шарпа² школы Сакья.
Однажды он сказал мне: "В провинции Таг-зи неподалёку от дома твоих родителей живёт женщина, достигшая совершенства в практике, великая дакини по имени А-ю Кхадро. Ступай к ней и попроси посвящения в учение Ваджрайогини". В этом году он отпустил меня на летние каникулы месяцем раньше положенного срока, чтобы я смог посетить А-ю Кхадро. Итак, я приехал домой и вместе со своей матерью Еше Чодрон и сестрой Сонам Пундзом стал готовиться к путешествию.
Наконец мы отправились и после трёх дней пути прибыли в Дзонгца, где жила А-ю Кхадро. Она проживала в маленьком, сложенном из камней домике, стоящем возле реки на травянистом горном склоне, к востоку от небольшого сакьяпского монастыря. Домик был совсем крошечный и к тому же без окон³. Вместе с ней жили два её помощника: старик по имени Палден и пожилая монахиня Зангмо. Оба они также усиленно практиковали йогу и медитацию.
Когда мы впервые вошли в дом Кхадро, внутри горел только один масляный светильник. А-ю Кхадро к тому времени уже исполнилось 113 лет, но она не выглядела очень старой. У неё были длинные, до колен, волосы. Концы волос были чёрные, а возле корней – с сильной сединой. Руки у неё были как у молодой женщины. Она носила тёмно-красную одежду, а через левое плечо у неё был надет пояс для медитации. Во время своего прихода мы попросили её дать нам учение, но она упорно твердила, что у неё недостаточно знаний, чтобы кого-то учить.
Когда я настойчиво попросил её дать мне учение Ваджрайогини, она сказала: "Я простая старуха, как я могу давать тебе учение?"
И чем больше мы осыпали её комплиментами, тем более замкнутой и равнодушной она становилась. Я был очень расстроен и боялся, что мы здесь ничего не получим.
Ночь мы провели на берегу реки, а наутро, когда мы готовили завтрак, к нам пришла пожилая монахиня, Ани Зангмо. Она принесла масло, сыр и кислое молоко для моей матери и сестры, а мне сказала, что А-ю Кхадро приглашает меня к себе.
Я немедленно отправился к её дому. На этот раз он был освещён многочисленными масляными светильниками. Когда я вошёл, А-ю Кхадро дотронулась своим лбом до моего лба, что является знаком величайшего расположения. Она предложила мне замечательный завтрак и сказала, что видела этой ночью очень благоприятный сон, в котором ей явился её учитель Жамьянг Кенце Вангпо⁴ и велел ей передать мне его личный гонгтер, учение Кхадро Сангва Кунду⁵. Это не было тем самым учением, о котором просил я. Но А-ю Кхадро получила его лично от Кенце и усиленно практиковала. Пока мы завтракали, она внимательно исследовала тибетский астрологический календарь, а затем сказала: "Завтра День дакини, тогда и начнём. Сегодня отправляйся в сакьяпинский монастырь, а мы тем временем подготовимся".
Мы отправились в монастырь и сделали подношения. Там были статуи Будд Трёх Времён и полая внутри ступа из золочёной бронзы в пять локтей высотой, украшенная многочисленными драгоценными камнями. Эта ступа была сделана согласно инструкциям самой А-ю Кхадро.
На следующий день около одиннадцати часов Кхадро начала давать нам посвящение Сангва Кунду. Начиная с этого дня, каждое утро она давала учение, включающее в себя практики, связанные с каналами и энергиями тонкого тела. Днём, закончив свою полуденную медитацию⁶, она давала нам дальнейшие объяснения практики Кхадро Сангва Кунду, а также практики Чод Мачиг Лабдрон, называемой Жинба Рангдрол⁷. Последнюю практику она выполняла в молодости много лет. В получении посвящения участвовало пять человек: глава монастыря Кенпо⁸ Трагьял, монахиня Янгки, моя мать, сестра и я сам. Домик, где жила Кхадро, был настолько маленьким, что все мы не могли там поместиться, и Янгки пришлось сидеть снаружи возле двери. Кенпо помогал готовить алтарь и мандалы.
Месяц спустя она дала посвящение в цикл учения Янг-ти⁹, одного из важнейших учений раздела Дзогчен, относящегося к классу Упадеша и включающего в себя выполнение практики в условиях полной темноты¹⁰. Передача этого учения заняла пять дней. После этого она стала давать посвящение в цикл учений Лонгчен Ньингтиг¹¹. В десятый день седьмого месяца она дала посвящение в практику Ваджрайогини в традиции Шарпа, которое я просил в самом начале, прибавив к нему собственный обширный комментарий. Эта передача связана с учением Нала Пема Дундруба под названием Кха Кьяб Рангдрол¹². Затем она дала собственный гонгтер дакини Симхамукхи, и передача этого посвящения продолжалась до десятого дня текущего месяца. В конце мы получили наставления по практике Белой Тары для достижения долголетия. Я пробыл у неё недолго, всего около двух месяцев. За это время она дала восемь различных учений и всё время была необыкновенно добра к нам. А мы испытывали чувство величайшей благодарности за дарованные нам драгоценные учения.
Кенпо, бывший одним из её главных учеников, сказал нам, что он тоже время от времени получает у неё различные посвящения, но количество и глубина учений, данных нам, были чем-то необычным. Как правило, она не даёт так много учений и ещё никогда не давала столько за такое короткое время. Кенпо выразил даже опасение, что это может означать её скорый уход. Но Палден, пожилой человек, живший вместе с Кхадро, сказал, что за несколько месяцев до нашего прибытия она видела сон, указывающий на то, что вскоре ей придётся давать посвящения в некоторые учения, и они начали к этому готовиться. Так что оказывалось, что у неё были причины так поступать.
Иногда после дневных занятий Кхадро по моей просьбе рассказывала мне о своей жизни. Я записал все эти рассказы с её слов, поскольку имел нехарактерную для тибетцев привычку записывать интересные для меня сведения. По этим заметкам я и составил эту биографию.
Например, я спрашивал Кхадро о её семье и детских годах, и вот что она мне рассказала:

"Я родилась зимой в год кабана-земли (1839), в День дакини. В это время в нашем доме находился йогин, живший на соседней горе, Тогден¹³ Ранриг. Он дал мне имя Дечен Кхадро, что значит "Дакини Великого Блаженства".
Люди рассказывали о благоприятных знаках, сопутствовавших моему рождению. Я родилась в провинции Тагзи, в селении Дзонг-Транг, в семействе А-ту Таханг. Когда-то это была очень богатая семья, но к моменту моего рождения они не были ни слишком богатыми, ни слишком бедными. Имя моего отца было Дамдин Гон, но все называли его Арта. Мать мою звали Цоки, или Атцо. У нас в семье было три сына и четыре дочери. Мои братья были торговцами, а сёстры занимались хозяйством и ухаживали за домашними животными. Поскольку я была самой младшей и самой слабой из всех, меня отправляли пасти коз и давали наихудшую одежду. Такова история моего рождения и детства".

А вот рассказ Кхадро о том, как она встретила своего учителя и стала практиковать медитацию:
"Моя тётя по имени Дронки была очень сильным практиком тантры и жила на горе в пещере, расположенной неподалёку от той, в которой жил Тогден Ранриг. С раннего детства она интересовалась практикой медитации, и я тоже имела большую тягу к учению. Я отправилась к ней в Драг-ка Янг Дзонг, когда мне было семь лет, и прожила там до 1856 года. В это время мне исполнилось уже восемнадцать. Я помогала моей тёте: носила для неё воду и разжигала огонь. Кроме того, я помогала ученику Тогдена, Кунсанг Лонгъянгу, а он учил меня и своего внука читать и писать. Читать я научилась быстро, поскольку ученики Тогдена решили дважды прочесть целиком весь Ганджур для продления жизни учителя, и я принимала в этом участие. Когда мне было тринадцать лет, я получила посвящение в практику и учение Лонгсель Дорже Ньингпо¹⁴. Мне также дали объяснение метода практики, и я изо всех сил старалась выполнять все инструкции; хотя я и не понимала тогда сути учения, вера моя была велика.
Однажды туда пришёл человек по имени Апо Ценга, чтобы получить учение. Он принадлежал к богатому роду Тара Цонг из области Нья-Ши. Эта семья дружила с моей тётей. Мои родители тоже пришли получить посвящение, но их мысли были далеки от учения; они были больше озабочены моим будущим. После церемонии я была против моей воли помолвлена с сыном Апо Ценга. Я совершенно не понимала, что всё это значит, но чувствовала, что предстоящие изменения могут помешать моей практике. Моя тётя делала всё, что могла, чтобы помешать этому, но мои родители стремились к богатствам семейства Тара Цонг. Единственное, чего ей удалось добиться, так это отсрочки свадьбы на несколько лет по причине моей молодости.
Когда мне было четырнадцать лет, мы с моей тётей и Тогде-ном Рангригом отправились повидать Жамьянга Кенце Ванг-по, Жамьянга Конгтрула и Чогьюр Лингпа, трёх великих лам, которые собрались вместе для проведения церемонии освящения одного важного места, называемого Дзонг Цо. Мы добирались туда семь дней, а по приезде встретили множество знаменитых учителей и получили много наставлений. Во время этой поездки моё желание практиковать учение сильно возросло, особенно после того, как на обратном пути мы остановились в Пема Ньингкье, чтобы увидеть великого Пема Ринпоче. От него мы получили посвящение в учение Белой Тары. По возвращении Тогден и моя тётя ушли в длительный ритод. Я же приступила к выполнению предварительных практик¹⁵ согласно циклу Лонгчен Ньингтиг по руководством Кун-санга Лонгъянга.
Когда мне было шестнадцать лет, в год дерева-тигра (1854) я вместе с моей тётей отправилась для встречи с Жамьянгом Кенце Вангпо, но по прибытии на место мы узнали, что он находится в очень строгом затворе. Мы попросили монаха, который носил ему пищу, передать Ринпоче, что приехали из Тогден Рангрига специально для встречи с ним.
Узнав, что мы приехали издалека, он согласился увидеться с нами. Во время встречи он сказал, что предыдущей ночью во сне получил знак, указывающий на то, что должен дать нам учение. Он решил дать нам посвящение в цикл учений Пема Ньингтиг. При церемонии посвящения Кенце дал мне имя Цеванг Палдрон. Затем, в течение более месяца, каждый раз по окончании своей дневной медитации он давал нам учение. После этого я стала немного понимать смысл учения и после возвращения провела ритод по практике Белой Тары.
Когда мне было девятнадцать лет, в год огня-змеи (1857) мои родители, а также братья и сестры решили, что мне пора выходить замуж. Они стали готовить свадьбу, и моя тётя очень опечалилась. Она чувствовала себя виноватой в том, что познакомила моих родителей с семейством Тара Цонг. Но, вопреки её советам, они продолжали вести дело к свадьбе. Тётя говорила им, что мне нужно разрешить поступать согласно моему желанию и что не следует отрывать меня от моей практики. Но родители настаивали на моём замужестве – не ради моего счастья, а из своего собственного расчёта.
Свадьба состоялась в середине лета. Сам Тогден Рангриг пришёл, чтобы благословить нас. Казалось, всё говорило о том, что мы будем счастливы.
Я прожила в семье Тара Цонг три года, и мой муж, Апо Вангдо, был очень добр и нежен со мной. Но внезапно я заболела и в течение двух лет становилась всё слабее и слабее. Никто не мог определить, что это за болезнь. Иногда это было похоже на болезнь праны¹⁶, а временами у меня бывали судороги, как при эпилепсии; иногда же казалось, что болезнь связана с расстройством системы кровообращения. Короче говоря, ни один врач не мог не только помочь мне, но даже установить определённый диагноз. Не помогали ни лекарства, ни ритуалы. Мне становилось всё хуже и хуже, и наконец, почувствовав приближение смерти, я позвала Тогдена Рангрига.
Он дал мне посвящение в практику долгой жизни и провёл ритуал, предназначенный для возвращения жизненных сил, а также много других ритуалов. И он, и моя тётя говорили, что настоящая причина болезни состоит в том, что я вынуждена вести мирской образ жизни и оставаться домохозяйкой, хотя на самом деле мне хотелось совершенно иного. В один голос они сказали моему мужу и его родне, что мне следует позволить уйти и следовать велению своего сердца. Они также говорили им о знаках, сопровождавших моё рождение, и о моих встречах с Жамьянгом Кенце Вангпо. И наконец они сообщили, что замужество вошло в такое противоречие с моими истинными устремлениями, что это подорвало мои жизненные силы.
Мой муж был очень добрым человеком. Я сказала ему, что если он действительно понимает и любит меня, то должен последовать совету Тогдена и предоставить мне свободу. Он сказал, что, если семейная жизнь представляет для меня такую опасность, нам следует расстаться. Я сказала также, что буду очень рада, если он станет помогать мне в проведении ритода, и что я надеюсь в дальнейшем стать для него духовной сестрой.
Не знаю, что повлияло: его согласие или ритуалы Тогдена, но вскоре я начала выздоравливать. Как только я достаточно окрепла, мой муж проводил меня туда, где находились пещеры Тогдена и моей тёти. На полное восстановление сил после болезни ушло около года. Мой муж и его сестра всё это время приносили мне еду и снабжали всем необходимым, став как бы моими покровителями. В течение этого года я получила передачу учения терма Гуру Чованга¹⁷.
Вскоре я увидела сон, указывающий на то, что земная жизнь Тогдена Рангрига близится к завершению. Когда я сказала ему об этом, он ответил: "Я уже передал тебе все учения, которые получил от Мотрул Чойинг Дорже, Мигьюр Намкхай Дорже и Ригзин Пема Дупа Цель".
Я попросила его дать мне посвящение в практику, которая поможет продлить его жизнь; он дал мне такую практику и прожил после этого ещё три года. За это время я получила от него передачу учения Дзогчен, идущую от Гуру Ньянг Ролпы¹⁸, и много других учений. После этого под опытным руководством моей тёти я приступила к выполнению многочисленных практик. В год железа-быка (1865), когда мне было двадцать семь лет, а Тогдену семьдесят семь, он заболел, и однажды утром мы обнаружили, что он покинул тело. Его тело сохраняло медитативную позу¹⁹ больше семи дней. Мы совершили многочисленные подношения, и многие люди приходили посмотреть на него. На седьмой день его тело уменьшилось до размеров восьмилетнего ребёнка. Он всё ещё оставался в медитативной позе, и мы продолжали возносить молитвы.
Когда мы стали складывать погребальный костёр и готовить его тело к кремации, все вдруг услышали громкий шум, похожий на раскат грома. С неба посыпалось что-то странное: то ли дождь, то ли снег. Во время кремации мы все сидели вокруг костра, выполняя практику гуру-йоги из цикла учений Янг-ти. В конце этой практики выполняется длительное созерцание в состоянии внутреннего единения с учителем. Закончив созерцание, мы обнаружили, что моя тётя умерла. Ей было тогда шестьдесят два года. Она оставалась в медитационной позе три дня. Мы соорудили над ней навес и оставались сидеть вокруг день и ночь, выполняя практику.
Все стали говорить то, чего никогда не говорили при её жизни: что она была великой йогиней. Через три дня мы сожгли её тело на том же месте, где была устроена кремация тела Тогдена. Меня очень опечалила её смерть. После смерти обоих моих наставников я почувствовала себя страшно одинокой, хотя это и было хорошее напоминание о страдании и непостоянстве сансары. Много ночей люди слышали звуки, доносящиеся из пепла, оставшегося на месте погребального костра. Тогда же я решила провести трёхгодичный ритод в пещере моей тёти. Мне помогал один из учеников Тогдена, и моя практика в затворе была очень успешной²⁰.
Когда мне было тридцать лет, в год земли-дракона, Кун-санг Лонгъянг, я и ещё одна монахиня, отправились странствовать, практикуя Чод. Мы решили посетить Нала Пему Дундруба, называемого также Чанг Чуб Лингпа, следуя указаниям Тогдена Рангрига.
По дороге мы посетили множество святых мест и монастырей, так что всё путешествие заняло полтора месяца. Прибыв в Адзом Гар, мы встретили там Адзома Другпа и его дядю Намкхая Дорже. Они сказали нам, что в скором времени ожидается прибытие Нала Пема Дундруба. Намкхай Дорже давал посвящение в цикл учений Лонгде²¹ Адзому Другпа и группе из тридцати своих учеников, и мы присоединились к ним для получения этого учения.
В начале шестого месяца прибыл Нала Пема Дундруб. Когда он давал великое посвящение Цогчен Дупа,²² собралось около тысячи человек. Он дал также учение Гонпа Рангдрол²³, касающееся практики в момент смерти, и, наконец, свой собственный гонгтер Кха Къяб Рангдрол. После этого Намкхай Дорже и Адзом Другпа дали расширенное объяснение учения Дзогчен. Таким образом, мы получили не только посвящение, но и наставления о методах практики.
Затем мои спутники Кунсанг Лонгъянг и монахиня решили вернуться домой, а я вместе с некоторыми учениками Адзома Другпа отправилась посетить монастыри Дзогчен и Сечен. Один из моих спутников, Лхаванг Гонпо, был очень опытным чодпа²⁴, и я многому у него научилась.
Когда мы добрались до монастыря Дзогчен, наступила зима, и с каждым днём становилось всё холоднее и холоднее. Лхаванг Гонпо обучил меня практике развития внутреннего тепла и тому, как использовать для поддержания жизненных сил субстанции воздуха и минералов²⁵. Благодаря его наставлениям я совершенно не страдала от жестоких зимних холодов. Этой зимой я обрела подругу, монахиню одного со мной возраста по имени Пема Янгки. Мы очень подружились и несколько лет после этого путешествовали вместе.
В 1869 году, когда мне был тридцать один год, Лхаванг Гонпо, Пема Янгки и я вместе с настоятелем монастыря Дзогчен по имени Жигме и десятью его учениками отправились, чтобы попытаться увидеть Дзонгсара Кенце Ринпоче.
По дороге мы посетили монастырь Деге Гончен, в котором находятся печатные доски Ганджура. Посещая по дороге различные интересные места, мы медленно приближались к тому месту, где жил Дзонгсар. По прибытии в Таши Лхаце мы узнали, что Дзонгсар находится в Маршо в строгом ритоде. Поэтому Кенпо Жигме со своими учениками отправился посетить монастырь Кату Паял.
Мы же с Лхавангом Гонпо и Пема Янгки решили пойти в Маршо с намерением либо увидеться с Дзонгсаром Жамьян-гом Кенце Ринпоче, либо поселиться неподалёку от места его уединения. Всю дорогу мы питались подаянием, а когда прибыли на место, то обнаружили, что Дзонгсар Кенце Ринпоче действительно находится в очень строгом затворе, так что даже не принимает посланий. Поэтому мы разбили лагерь на горе ниже того места, где он проводил ритод, и усиленно занялись собственной практикой.
Так прошло более месяца. Наконец однажды пришёл монах по имени Сонам Вангпо, чтобы посмотреть, чем мы занимаемся. Мы рассказали ему о том, откуда мы пришли, и о нашем желании увидеть Кенце. Мы не знали тогда, что благодаря этому весть о нас дойдёт до Дзонгсара Ринпоче. Через несколько дней этот монах пришёл снова и сказал, что Дзонгсар Жамьянг Кенце Ринпоче согласился увидеться с нами по окончании своей утренней медитации. Когда мы наконец радостно вошли в его комнату, он назвал меня Це-ванг Палдрон. Это было то самое имя, которое он дал мне при прошлой встрече. Ринпоче решил давать нам учение Кхадро Сангду в перерывах между периодами своих медитаций. Но мы не должны были никому говорить об этих посещениях, чтобы не создать препятствий.
Мы получили от него множество учений и при этом имели достаточно времени для собственной практики. Затем вместе с Ринпоче мы отправились в монастырь Дзонгсар и там вместе с несколькими сотнями монахов, монахинь и йогинов получили учение Ньингтиг Ябши²⁶, что заняло больше трёх месяцев. Мне кажется, что именно в это время я начала в какой-то степени по-настоящему понимать учение Дзогчен.
Он также дал нам передачу учений в традиции школ Кама, Терма, Сарма и Ньингма²⁷, что заняло более трёх месяцев. После этого мы почувствовали, что настала пора заняться практикой.
В 1870 году, когда мне и Пема Янгки было по тридцать два года, мы вместе с несколькими учениками Дзонгсара Кенце отправились в Ньяронг, чтобы увидеть Пема Дундруба. Медленно продвигаясь, мы наконец прибыли в город, называемый Карко, в области Нарлонг, где Нала Пема Дундруб давал посвящение Лонгсал Дорже Ньингпо. Мы успели получить часть этой передачи, а также Янг-ти Нагпо. Там мы прожили более трёх месяцев.
Затем вместе с Нала Пема Дундрубом мы отправились в Ньинг Лунг. Там он дал учение Кха Къяб Рангдрол. По окончании передачи он позвал к себе Пема Янгки и меня. Моей подруге он дал имя Озел Палкьи, "Победоносный Ясный Свет", а мне – Дорже Палдрон, "Победоносная Ваджра". Называя нас этими именами, он давал нам наставления, говоря: "Отправляйтесь практиковать на кладбища и в священные места. Следуйте методу практики Мачиг Лабдрон и преодолейте в себе жажду достижения и страх перед неудачей. Достигнув этого, вы обретёте состояние истинного постижения. Во время путешествия вы встретитесь с двумя йогинами, и эта встреча будет очень важной для вас. С одним из них вы встретитесь в Цава, а с другим в Лока, на юге Тибета. Если вам удастся встретить их, это, несомненно, поможет вам в вашем развитии. Итак, идите и выполняйте практику, как я вам сказал".
Он подарил каждой из нас по барабанчику для выполнения практики Чод, и после получения некоторых дополнительных советов мы отправились в путь, как две нищенки. Единственным нашим имуществом были барабанчики для Чода и дорожные посохи.
Мы посетили монастыри Катог и Пеюл, а также множество священных мест и встретились со многими учителями. Наконец мы пришли в места моего детства, где находилась пещера Тогдена Рангрига. Мне было очень печально видеть царившее там запустение. Мы застали только двух старых учеников: Тогдена Пагпа, Кунсанга Лонгъянга, монахиню Чанг Чуб да ещё одну неизвестную мне монахиню. Когда мы сказали, что направляемся в Центральный Тибет, Кунсанг Лон-гъянг решил идти вместе с нами. Поэтому нам пришлось задержаться на две недели. Пока Кунсанг готовился к путешествию, мы вместе со старыми учениками Тогдена выполняли практики гуру-йоги, делали подношения пуджи и подношения хранителям учения и т.д.
Когда мне было тридцать три года, в десятый день третьего месяца года железа-овцы (1871) мы сделали "огненное подношение" и отправились в сторону Центрального Тибета. Нашими спутниками оказались двадцать человек. Мы шли вместе около месяца, пока не пришли в область, называемую Цава.
Начиная с этого места мы пошли медленнее, прося по пути подаяния; так началось наше паломничество. Наконец мы поднялись на равнину Гурчен Танг. Найдя там большую стоянку скотоводов, мы попросили у них еды. Расположившись лагерем неподалёку от них, мы начали петь Чод. Вскоре к нам подошла молодая женщина. Когда она приблизилась, мы увидели, что она безутешно плачет.
Она сказала: "Какое счастье, что вы, чодпа, пришли сюда! Помогите мне! Позавчера моего мужа убили в соседнем ущелье. Он до сих пор лежит в нашей палатке. В этих местах очень трудно найти настоящих практиков Чод. Прошу вас, помогите мне похоронить его".
Мы были в некоторой растерянности, поскольку никто из нас не знал достаточно хорошо погребальных обрядов, но она была в таком отчаянии, что мы согласились.
Мы спросили женщину: "Есть ли поблизости подходящее кладбище?"
Она ответила: "В южном направлении есть очень известное кладбище. До него полдня пути. Есть и другие, поближе, но они меньше". Мы решили отправиться на большое кладбище, и на следующий же день пошли туда в сопровождении людей, несущих тело.
Приближаясь к кладбищу, мы услышали доносящиеся оттуда звуки барабана и колокольчика. Подойдя ещё ближе, мы услышали приятный голос человека, распевающего Чод. Посреди кладбища сидел молодой чодпа. У него была очень тёмная кожа, а волосы на голове закручены в большой пучок наподобие тюрбана²⁸. Он был одет в тёмно-красное одеяние йогина и распевал текст подношения пуджи из практики Чод.
Я тут же вспомнила предсказание Нала Пема Дундруба о том, что в Цава нам предстоит встретить чодпа, который окажет нам помощь. Когда наша процессия с телом умершего дошла до середины кладбища, чодпа перестал петь.
Он спросил: "Кто из вас Дорже Палдрон? Откуда вы пришли и что вам здесь надо?"
Я ответила: "Дорже Палдрон – это я. А это мои друзья: Озел Палкьи (которую прежде звали Пема Янгки) и Кунсанг Лонгъянг. Мы ученики Нала Пема Дундруба и идём в Центральный Тибет, а по пути выполняем практику Чод на кладбищах, которые встречаются нам по пути. Нас попросили позаботиться о теле этого убитого, и мы принесли его сюда. А кто ты?"
Он ответил: "Я ученик Кенце Еше Дорже, зовут меня Семньи Дорже, а родился я в Кунгпо. У меня нет постоянного дома. Последние несколько дней я выполняю практику в этом месте. Недавно утром, перед самым пробуждением, мне в видении было сказано, что вскоре сюда должна прибыть женщина по имени Дорже Палдрон. Вот ты наконец и пришла! Но не так-то просто поднести тело умершего духам. Если вы не знаете в точности, как это делается, давайте совершим обряд вместе".
Мы проводили соответствующие ритуалы семь дней, а родственники убитого приносили нам еду. Тогден Семньи Дорже дал нам учение Жинба Рангдрол Чод и присоединился к нашей группе, так что нас стало четверо.
Мы неторопливо странствовали, питаясь подаянием. Иногда мы останавливались на несколько дней в особо почитаемых местах для практики. Через несколько месяцев мы добрались до Дзаюла, что возле Ассама, а оттуда направились в Цари, где в области Чича находился храм Пагмо Лаканг. Год и три месяца мы странствовали по этим местам, то поднимаясь в горы, то спускаясь в долины. За это время мы посетили множество знаменитых мест.
Наконец, в шестой месяц года обезьяны (1872) Кунсан Лонгъянг сильно заболел. Мы пригласили врачей и стали совершать специальные практики, но ему не становилось лучше, и к концу месяца он покинул тело. В это время ему было пятьдесят шесть лет. Когда мы выполняли ритуалы погребения, появилось много знамений, например, огромная радуга, которую было видно на несколько миль вокруг и которая оставалась в небе всё время совершения обряда. Люди, живущие в этих местах, были убеждены, что скончался великий махасиддха. Они прониклись к нам глубоким почтением, и мы жили в этом месте больше трёх месяцев, выполняя практики для Кунсанга Лонгъянга.
После этого мы отправились в Джар, а оттуда в Лодраг, чтобы посетить находящиеся там священные места. Это места Марпы-переводчика, и здесь же совершал свои аскетические подвиги Миларепа.
В десятый день десятого месяца мы прибыли в Пема Линг и сделали подношение пуджи. В Пема Линге есть большое озеро, вокруг которого жило много йогинов; среди них был и Гуру Чованг. Этой ночью мы решили разделиться и провести каждый свою практику в разных местах, расположенных вокруг озера.
Пема Янгки отправилась в место, называемое Рона, и, придя туда, обнаружила жившего там йогина.
Йогин сказал ей: "Три месяца назад я был в Ралунге, где находятся монастыри школы Кагью, и в видении мне явилась Дорже Юдронма²⁹. Она дала мне бумажный свиток размером с палец. Я быстро развернул его и прочитал: "В десятый день десятого месяца иди и выполняй практику в месте, называемом Рона".
Она поняла, что это и есть тот самый йогин, встречу с которым предсказал ей Нала Пема Дундруб. По окончании вечерней практики они вместе вернулись в главный храм, и нас опять стало четверо.
Имя йогина было Гарги Ванчуг, а также его называли Трульши Гарванг Ринпоче, и он являлся учеником известной женщины Миндролинг Жецун Ринпоче, держательницы учения Дзогчен Терма Миндролинга. В Пема Линге у него было множество учеников, и многие из них просили передачу учения Чод. Мы присоединились к ним и оставались там некоторое время, слушая учение. Наша остановка продлилась до десятого дня третьего месяца. Всё это время мы усиленно занимались практикой, сделав 100 000 подношений пуджи из практики Чод. В округе нашлось много людей, которые рады были оказать нам помощь едой и всем необходимым.
Хотя прежде мы собирались отправиться в Самье, с этого момента мы решили идти вместе с Трульши Гарвангом в Западный Тибет, чтобы увидеть Ганга Ринпоче. Так, неторопливо продвигаясь по Ярдро, где расположено огромное озеро, мы прибыли в Ралунг. Там мы пробыли больше месяца, пока он давал некоторым из своих учеников учение Ати Забдон³⁰ в традиции Миндролинга. Мы тоже были рады возможности получить это учение.
Затем мы прошли через Гьялце Шигацзе, Салу и Сакья, посетив многие знаменитые места провинции Цанг. Во всех этих местах мы совершали ритуалы очищения и выполняли практику Чод и наконец летом достигли Тингри, где проживал Падампа Сангье. Сделав там небольшую остановку, мы двинулись по направлению к месту, называемому Ньялам, а затем с большими трудностями добрались до Непала. Там мы некоторое время жили возле пещеры Маратика, выполняя практику Белой Тары для обретения долголетия, а также Пема Ньингтиг³¹ Жамьянга Кенце Вангпо.
Затем мы отправились в Катманду, где находится Великая Ступа³², и другие важные места паломничества. Около месяца мы путешествовали по долине Катманду, выполняя практики и совершая подношения, а следующий месяц посвятили практике Чод. После этого мы приобрели известность и многие люди стали приглашать нас к себе домой для выполнения различных обрядов.
Трулши Гарванг Ринпоче сказал, что такая известность вредит практике. Поэтому мы ушли в Янглешо³³ и посетили храм Ваджрайогини³⁴ возле Парпинга³⁵. Следом за ним, если спускаться вниз по реке, находится храм Дакшинкали³⁶. Ещё там есть знаменитый индуистский храм, и мы отправились на расположенное рядом с ним кладбище, которое оказалось прекрасным местом для проведения Чода. Но через несколько дней люди, живущие поблизости, стали причинять нам беспокойство.
Поэтому мы вернулись в Янглешо, и там Тогден Семньи дал Тогдену Трулши посвящение в одну особую практику Ваджракилаи. Мы выполняли эту практику несколько дней, после чего решили покинуть Непал.
Мы направились в Долпо и, пройдя через Пуранг, прибыли в Кьюнг-Лунг, где находилась пещера, в которой раньше жил Тогден Трулши. Мы остановились там, и в первый месяц нового года Трулши Ринпоче дал нам передачу учения Кхадро Ньингтиг³⁷. Мы получили очень сложную и разработанную версию этого учения и прожили там после этого три месяца. Это было замечательное время. По просьбе Трулши Ринпоче мы дали ему передачу Кхадро Сангду, которую получили когда-то от Жамьянга Кенце Вангпо.
В начале пятого месяца Трулши Ринпоче повёл нас на гору Кайлаши. Три года мы жили в различных пещерах и священных местах на склонах этой горы.
Затем Трулши Ринпоче и Пема Янгки решили остаться там, а мы с Тогденом Семньи отправились в Центральный Тибет.
Во второй месяц года огня-быка мы простились с нашими друзьями и неторопливо двинулись в сторону Мар-юла, практикуя Чод во всех подходящих для этого местах. По дороге мы сделали остановку в Джомо-Нагпа, где когда-то жил Таранатха, а также в других местах, подходящих для практики.
В четвёртый месяц мы остановились в Нганг-Чо, где жил великий мастер Дзогчен Гьюрме Пема Тензин³⁸. Он давал учение Дзогчен Сэмдэ. Там мы прожили больше девяти месяцев и получили полную передачу восемнадцати разделов этого учения, включая посвящения и разъяснения.
Однажды паломники, пришедшие из Кхама, сообщили нам, что несколько лет назад Нала Пема Дундруб ушёл в радужном теле³⁹ и после этого его имя стало очень известно. Эта новость одновременно обрадовала и огорчила нас. В 1878 году, когда мне было сорок лет, мы с Тогденом Семньи отправились в Центральный Тибет. Мы прошли через Ушанг, где расположен знаменитый алтарь Синего Ваджрасадху, божества-хранителя учения Дзогчен. Наконец в четвёртый месяц мы увидели Лхасу. Посетив много священных мест Лхасы и знаменитых людей, мы отправились в близлежащие монастыри: Сера, Дрепунг, Трайпа, Гаден, Кацал и Звалаканг, а потом пошли в Янгри, Дригунг и Тигром.
После этого мы вернулись в Лхасу, где я сильно заболела. Около двух месяцев я страдала от сильной лихорадки, которая перешла затем в паралич. Врачу, который меня лечил, удалось уменьшить лихорадку, но паралич только усилился. Тогден Семньи стал выполнять специальную практику Чод против паралича, и наконец ещё через два месяца мне стало лучше. Но на полное восстановление подвижности ушёл ещё месяц. В одиннадцатый месяц мы решили пойти в Самье на празднование Нового года. Там мы сделали много подношений пуджи Ригзин Друпа⁴⁰.
В первый месяц мы пошли в Зуранг и посетили Гамалунг, место, освящённое присутствием Падмасамбхавы, а также Во-нгъюл, а затем посетили Красный Дом на Медно-красной Горе и остановились на кладбище, расположенном неподалёку. Когда-то в этом самом месте жила Мачиг Лабдрон. Там мы прожили три месяца, практикуя Чод.
После этого мы пошли в Цетанг и Традру, а оттуда отправились в Ярлунг Шелра, ещё одно место, благословленное Падмасамбхавой. Затем мы пошли в Церинг Джунг, где когда-то жил Жигмед Лингпа⁴¹. Так мы продвигались около восьми месяцев, то поднимаясь в горы, то спускаясь в долины.
Когда мне было сорок два года, в 1880 году, во втором месяце, мы прибыли в Миндролинг. Там мы посетили Зуркар и Драянг Дзонг, а также ньингмапинский монастырь Дорже Дра и Цурпу, где находится резиденция Кармапа⁴². Во время своего путешествия мы посетили много учителей и получили множество различных учений.
В четвёртый месяц 1880 года мы прибыли в Паюл и посетили Ланг Тханг, одну из резиденций школы Кадампа⁴³. Затем мы дошли до На Чу Ка и оттуда направились в Восточный Тибет.
На седьмой месяц мы прибыли в Кунгпо, где в области Кари находилось место, в котором Тогден Семньи проводил практику в уединении. В тех пещерах теперь жил другой йогин, а также монах и монахиня. Они были очень рады увидеть Тогдена Семньи. Там я прожила больше года, выполняя практики Чода Жинба Рангдрол. Тогден Семньи дал мне учение Янсанг Тутиг, наиболее тайный из всех гонгтеров Дзогчен.
В год железа-змеи, (1881) я решила совершить путешествие на родину и присоединилась к каравану купцов, направлявшихся в Китай.
Когда мы добрались до того места, где я жила в детстве и где меня выдали замуж, я распрощалась со своими попутчиками, совершила для них охранительные ритуалы и направилась к пещерам Тогдена Рангрига. По пути я расспрашивала живущих в этих местах людей, но никто из них ничего не знал об этом месте. Правда, некоторые наконец вспомнили, что много лет назад здесь жил йогин, который давно умер, а те, которые жили там после него, тоже умерли или ушли из тех мест.
Когда я пришла на место, всё там было в полном запустении. Деревянные двери и оконные рамы были выбиты и унесены местными жителями, и я даже не смогла определить, какая из пещер принадлежала Тогдену, а какая моей тёте.
Я решила переночевать там. На следующий день я спустилась немного ниже и остановилась на кладбище, чтобы провести практику Чод. Наутро перед пробуждением я увидела во сне камень в Дзонгца, формой напоминающий яйцо, который находился внутри пещеры. Когда я вошла в пещеру, там была непроглядная тьма, но внезапно всё вокруг осветилось ярким многоцветным сиянием, исходящим из камня. От этого сияния стены пещеры стали прозрачными, и я смогла видеть всё, что находилось снаружи.
Проснувшись, я решила, что это хороший знак, и, поскольку знала, что в Дзонгца действительно есть подобное место, тут же отправилась туда. Вскоре я действительно нашла это место. Оно находилось поблизости от Дзонгца, но на другом берегу реки. Я решила остановиться на своём берегу и подождать, пока не появится кто-нибудь, кто поможет мне перебраться на другой берег, или пока не спадёт уровень воды. Но стояла дождливая осень, и воды в реке было очень много.
День и ночь я занималась практикой, и наконец на третью ночь около полуночи случилось нечто неожиданное. Во сне передо мной внезапно появился длинный мост. Он был белого цвета и тянулся до того самого камня, который я прежде видела во сне. Я подумала: "Ну вот, наконец-то я смогу перейти через реку". Итак, я во сне перешла на другой берег, а когда проснулась, то увидела, что действительно нахожусь возле камня на другом берегу.
Я поставила палатку на том месте, где очутилась таким таинственным образом, и в течение месяца выполняла там практику Чод. Один живший поблизости человек по имени Палден помогал мне. Он приносил сыр и кислое молоко. Время от времени приходили и другие люди. Но если они и знали меня прежде, то теперь совершенно не узнавали.
Поздней осенью скот в здешних местах охватила эпидемия. Они обратились ко мне за помощью, и я стала выполнять специальные практики Чод и делать огненное подношение. Болезнь прекратилась, и все в округе стали говорить, что я великая йогиня. Я вспомнила слова Трулши Ринпоче о том, что мирская слава вредит практике и является препятствием, насылаемым демонами, и удалилась в строгий затвор. Через месяц после этого пришёл мой бывший муж со своей новой женой. Он услышал о моём появлении и принёс мне много продуктов и необходимых вещей. Это была очень хорошая встреча: я дала ему некоторые учения, а он попросил моего позволения построить для меня дом.
Я сказала, что дом лучше всего построить на том самом месте, где стояла моя палатка, и объяснила, каким он должен быть. На зиму они пригласили меня к себе. Родители его давно умерли, а зима была очень холодной, и я приняла это предложение. Мой отец и другие родственники, а также соседи часто приходили ко мне, и я, как могла, помогала им, объясняя Учение.
Когда мне было сорок четыре года, в третий месяц года воды-лошади (1882) мой бывший муж и вместе с ним ещё несколько человек начали строить мне дом. Я же тем временем решила сходить навестить моего учителя Кенце Ринпоче. Я прибыла к нему в десятый день четвертого месяца, получила много новых учений и с его помощью разрешила все свои сомнения.
После этого я пошла в Адзом Тар и встретилась с Адзомом Другпа и Дродулом Паво Дорже. От него я получила передачу его гонгтера и полную передачу учения линии Ньинтиг. Затем по совету Адзома Другпа я провела ритод в Пунцом Гацале возле Адзом-Гара, где он сам проводил практику в уединении.
Во второй месяц года дерева-обезьяны (1884) Адзом Другпа со своими учениками отправился посетить Жамьянга Кенце Вангпо в Дзонгсаре, и я пошла с ними. По просьбе Адзома Другпа, Кенце Вангпо дал нам передачу Гонгпа Зангтал. Оба учителя советовали мне вернуться в Тагзи, на то место, где я оказалась после того, как пересекла реку в своём сне.
Итак, я немедленно отправилась туда, остановившись только для того, чтобы повидать Конгтрула Ринпоче и получить у него передачу Шести Йог Наропы. В восьмой месяц я вернулась в Тагзи, где мой бывший муж вместе со своими помощниками уже построил мне маленький домик в точном соответствии с моими указаниями.
Теперь ничто не мешало мне провести длительный ритод. Дочь моей старшей сестры, несколько лет тому назад принявшая монашество, выразила желание помогать мне. Поскольку она сама очень усиленно практиковала учение, я согласилась.
В первый месяц года дерева-птицы (1885), в День дакини, я начала своё семилетнее затворничество. С самого начала я уделяла очень много времени практике в темноте. Сперва это было очень трудно, и я перемежала периоды света с периодами темноты, но всё же большую часть времени проводила в полной темноте.
Когда мне было пятьдесят три, в пятый месяц года железа-кролика (1891), в День Падмасамбхавы, выполняя практику в темноте, я имела видение. Я увидела сферу ясного света, внутри которой находилось множество дакинь, держащих другую сферу, содержащую в себе Жамьянга Кенце Вангпо. Увидев это, я поняла, что дакини призвали Жамьянга Кенце Вангпо покинуть этот мир страданий.
Хотя до окончания моего семилетнего ритода оставалось ещё семь месяцев, я решила, что гораздо важнее для меня ещё раз увидеть моего учителя до того, как он покинет своё тело. Поэтому я вышла из уединения и через несколько дней в сопровождении своей помощницы отправилась в Дзонгсар.
Мы беспрепятственно добрались туда. Учитель радостно встретил меня и разрешил многие мои сомнения относительно практики. Я рассказала ему о своём видении и обратилась с просьбой не покидать этот мир. Но он ответил, что все рождённые должны рано или поздно умереть и что его смерть не может быть отсрочена. Мне же он посоветовал вернуться и продолжить мою практику в темноте.
С великой печалью я покинула Дзонгсар и вернулась в свою келью. Когда мне было пятьдесят четыре, в год воды-змеи (1892), я получила известие о его смерти. В этот момент я решила оставаться в затворе до конца своих дней. С этого времени я стала чередовать практику при свете с практикой в темноте. Когда мне исполнилось пятьдесят шесть, в год дерева-лошади (1894) умерла моя мать, а также жена местного жителя Палдена, который помогал мне. Несколько месяцев я выполняла для них практику Корва Донгтру⁴⁴, а Палден оставил свой дом и поселился рядом со мной.
Когда мне исполнилось шестьдесят, в год земли-собаки (1897), умер мой бывший муж Апо Вангпо, и я долгое время выполняла практику очищения для него и его семьи.
В конце осени года железа-мыши (1900) неожиданно появилась Пема Янгки. Она сообщила о том, что Трулши Ринпоче покинул мир в радужном теле в третий месяц предыдущего года. Ему было тогда восемьдесят три года. Пема Янгки подробно рассказала мне о том, как это произошло в одной из пещер на склоне горы Кайлаши.
Затем в течение года она оставалась вместе со мной в моей тесной келье, и мы проводили ритод вместе. Её присутствие очень помогало моей практике.
Через год она отправилась на гору Кава-Карпо, что на юге Тибета, как ей велел когда-то Трулши Ринпоче. Позже я узнала, что она прожила там много лет и имела множество учеников. Затем в 1911 году она обрела тело света в возрасте восьмидесяти четырёх лет.
После ухода Пемы Янгки её ученики пришли ко мне с просьбой о передаче учения и рассказали о её жизни и смерти. Затем в конце лета в год дерева-тигра ко мне пришли ученики Тогдена Семньи и сказали, что сам учитель прислал их. Они рассказали мне о том, что Тогден не остался в Чум-бо, а отправился в паломничество в сторону Амдо.
В конце своей жизни он ушёл в Рибоце-На, что недалеко от границы с Китаем, и жил там три года. У него было много учеников, как тибетцев, так и китайцев. Скончался он в возрасте восьмидесяти пяти лет, и во время его смерти было много различных знамений, а в пепле на месте кремации нашли многочисленные рингсел.
Узнав, что все мои друзья покинули этот мир, я особенно сильно почувствовала его непостоянство, и это побудило меня ещё усерднее заняться практикой. Несколько месяцев я давала учение ученикам Тогдена Семньи, а затем отправила их в различные места для занятий медитацией.

Такую историю своей жизни рассказала нам сама А-ю Кхад-ро. Теперь я расскажу вам о её уходе из мира.
После посещения А-ю Кхадро я вернулся в свой сакьяпинский монастырь и в тот же год закончил обучение. В восьмой месяц года воды-дракона (1952) я отправился в Сенгчен Намдраг, где мой дядя проводил практику в ритоде. Там я выполнил в уединении практику Сингхамукхи и некоторые другие практики.
Там я однажды увидел во сне алмазную ступу, которая летела в пространстве на запад. Она медленно растворилась в небе, и я услышал голос, произнесший слова: "Это могила Дорже Палдрон".
От звуков этого голоса я проснулся и почувствовал себя совершенно пустым внутри, причём даже дыхательные упражнения не принесли мне облегчения. У меня было чувство, что я потерял что-то очень важное.
Через несколько дней к нам зашёл сын Адзома Другпа на своём пути из Центрального Тибета. Я рассказал ему свой сон. Оказалось, что по дороге он тоже заходил к Дорже Палдрон, и, судя по тому, как она говорила о времени и тому подобном, можно было заключить, что она ожидает своего скорого ухода. По его мнению, мой сон также означал, что Дорже Палдрон скоро умрёт. Три дня мы делали практику Кхадро Сан-гду, чтобы продлить её дни.
В год воды-змеи (1953) я был в горах, где получал у моего дяди учение Ньингтиг, и там до меня дошло известие о том, что она покинула тело. Я произнёс некоторые молитвы, поскольку не знал, что ещё делать.
В шестой месяц я пошёл в Дзонгсар, где она умерла в своей келье, и там узнал, что её слуга Палден умер в тот же год. Говорили, что его смерти сопутствовали многие благоприятные знамения.
Ещё я встретил там Кенпо и монахиню Зангмо, которые помогали Аю Кхадро, и от них услышал об обстоятельствах её смерти:
В год воды-змеи Кхадро сказала нам: "Теперь я чувствую себя очень старой. Думаю, что в скором времени я уйду из мира". Тогда ей было 115 лет.
Мы упрашивали её не покидать нас, но она сказала: "Приходят плохие времена, и скоро всё здесь изменится. Возникнут огромные препятствия для практики, и лучше уж мне уйти сейчас. Я не останусь здесь более трёх недель. Начинайте готовиться к моему погребению".
Она подробно объяснила нам, что делать и как готовить её похороны. У неё была очень редкая статуэтка Падмасамбхавы, которую она отправила Гьюру Ринпоче, сыну Адзома Другпа. Небольшое скульптурное изображение Жамьянга Кенце она отправила Намкаю Норбу, а некоторые из своих вещей отдала Кенпо и другим своим ученикам.
В последние дни она открыла к себе доступ всем, кто желал её видеть. В последние двадцать дней она полностью оставила медитации и отдала всё своё время встречам с людьми, давая советы и наставления всем, кто приходил к ней.
В двадцать пятый день месяца мы обнаружили, что она покинула своё тело в то время, в которое прежде обычно заканчивала свою медитацию. Две недели её тело сохраняло медитативную позу и в конце этого периода стало очень маленьким. Мы как могли нарядили её, и многие приходили взглянуть на это чудо.
В десятый день второго месяца мы предали тело огню. Во время её смерти было много знамений. С неба среди зимы звучали раскаты грома. Рингсел, найденные в пепле её погребального костра, а также её одежду и оставшиеся вещи отдали в сакьяпинский монастырь и положили в ступу, сделанную по её указаниям. Я, Намкай Норбу, получил маленькую статуэтку Кенце Вангпо, текст гонгтера Сингхамукхи, а также написанные ею наставления и духовные песни. Среди её учеников было много знаменитых и богатых людей; её учениками были йоги и йогини со всего Тибета. О ней существует много преданий, но я записал то, что она рассказала мне лично. Это всего лишь маленькая биография А-ю Кхадро, написанная для её учеников и для всех, кому это покажется интересным".

Примечания.

1 – Сакья – одна из четырёх главных школ тибетского буддизма. В период монгольской империи эта школа занимала главенствующее положение благодаря благосклонному отношению к ней со стороны Чингисхана. Пагпа, глава школы, даровал Чингисхану посвящение в учение Хеваджры, и тем самым обеспечил независимость Тибета более чем на сто лет. В настоящее время главой школы является Сакья Тризин Ринпоче.

2 – Нор па и Шарпа – два направления школы Сакья, названные по именам монастырей, в которых они возникли.

3 – Дом без окон специально приспособлен для проведения практики в темноте. В традиции Дзогчен это является очень важным видом практики и относится к разделу Упадеша.

4 – Жамьянг Кенце Вангпо (1820-1892) – один из пяти великих тертонов (открывателей терма), перевоплощение Вималомитры. Он получил учения в разных традициях тибетского буддизма, не ограничиваясь рамками одной школы, и был известен как непревзойдённый знаток текстов, а также мастер медитации. Он составил антологию текстов терма линии Дзогчен под названием Ринчен Тердзод, в которую входит и текст Кхадро Сангва Кунду.

5 – Это учение первоначально было дано йогине Джомо Мемо (1248-1283) дакиней Ваджраварахи в пещере Падмасамбхавы. В дальнейшем текст был утерян. Жамьянг Кенце Вангпо вновь получил его в видении как гонгтер в XIX веке, и после этого учение, связанное с ним, получило распространение. Оно относится к тому циклу учений Ваджраварахи, который некоторые относят к материнской тантре, и связано с практикой четырёх типов благой активности (тиб. "дринле"): успокоения, увеличения, подчинения и разрушения.

6 – Как правило, интенсивно практикующий йогин имеет четыре медитационных периода в день (тиб. "тун"): рано утром, до полудня, после полудня и вечером.

7 – Практика Чод служит для того, чтобы развить и усилить чувство отсутствия "Я" и пережить сострадание ко всем живым существам. Во время этой практики, после некоторого периода подготовительных упражнений йогин в созерцании подносит своё тело обитателям трёх миров.

8 – Кенпо – титул настоятеля монастыря в традиции Ньингма.

9 – Янг-ти – корпус текстов, содержащих главные наставления по учению Дзогчен.

10 – Практика в темноте является составной частью практики тогель из раздела Упадеша учения Дзогчен, конечным результатом которой является превращение грубого физического тела в радужное. Практика включает в себя особые позы и дыхательные техники, благодаря которым внутреннее восприятие и внутреннее пространство начинают видеться как светящиеся сферы (тигле), воплощающие в себе состояние пробуждённости, сочетание светимости, пустоты и мудрости. Эти сферы света, или тигле, часто содержат в себе образы, а затем и всё внутреннее пространство является во внешних образах, и в конечном итоге все физические элементы преобразуются в свет, являющийся истинной формой их бытия. В момент смерти йогин, успешно практиковавший тогель, являет радужное тело, которе поглощает все материальные частицы его физического тела, за исключением волос и ногтей. Это и является плодом практики тогель. Другим результатом практики может быть необычное уменьшение размеров тела йогина после его смерти.

11 – Лонгчен Ньингтиг – терма, открытое Жигмед Лингпой (1730-1798). В нём содержатся описания внешнего, внутреннего и тайного значения практик, а также сами практики и учения традиции устной передачи.

12 – Кха Кьяб Рангдрол – текст из раздела Упадеши учения Дзогчен.

13 – Тогден: имя нарицательное, обозначающее продвинутого йогина (дословно означает "наделённый знанием").

14 – Лонгсель Дорже Ньингпо – терма, открытое Лонгселем Ньингпо, учеником тертона Дудул Дорже (1615-1672).

15 – Предварительные практики (тиб. "ондо"): четыре практики, каждая из которых выполняется по 100 000 раз. Это простирания с визуализацией образов прибежища, чтение очистительной мантры Ваджрасаттвы, подношение мандалы и практика гуру-йоги, связанной с призыванием учителя. При классической системе обучения практикующий выполняет ондо либо один раз в жизни целиком, либо по частям, перед периодами практики в ритоде.

16 – Болезнь праны: тибетская медицина усматривает причину болезни в расстройстве одной из трёх систем организма – желчи, слизи или потоков энергии (праны).

17 – Гуру Чованг (1212-1273) – Гуру Чоки Вангчуг был вторым из ряда великих тертонов, следующим за Ньима Одзером.

18 – Гуру Ньянг Ролпа – первый тертон, называемый также Ньима Одзер.

19 – Период времени, в течение которого практикующий сохраняет медитативную позу, не подавая при этом никаких признаков жизни, называется тугдам. Очень важно никак не тревожить его в это время.

20 – Роль помощника в проведении ритода очень значительна. Он становится единственным источником пищи и воды для затворника, в результате чего между ними устанавливается очень тесная кармическая связь. Фактически такой человек становится главным материальным условием успеха практикующего, создавая тем самым и для самого себя сильную связь с учением.

21 – Лонгде – второй из трёх разделов учения Дзогчен.

22 – Цогчен Дупа – раздел учения Атийоги.

23 – Гонпа Рангдрол – основной текст практики, связанной с посмертными переживаниям в традиции Дзогчен.

24 – Чодпа – йогин, практикующий Чод.

25 – Существуют различные йогические практики, помогающие поддерживать физическое существование во время проведения ритода. Одна из них называется жудлен и представляет собой метод медитативного извлечения тонких субстанций из минералов, воды, цветов и даже воздуха и усваивание их организмом.

26 – Ньингтиг Ябши – учение из цикла Упадеши, содержащее практику тогель.

27 – Кама – учения традиции устной передачи; Сарма – реформированные учения периода второго распространения тантры в Тибете в IX-X вв.; Ньингма: древнейшая школа тибетского буддизма, основанная Падмасамбхавой.

28 – Буддийские йогины в Тибете, в отличие от монахов, не стригли волос, а закручивали их пучком на голове. Волосы, убранные таким образом, практически не требуют ухода. Если же они становятся очень длинными, то их можно обмотать вокруг головы наподобие тюрбана.

29 – Дорже Юдронма – женское божество тибетского пантеона, связанное с гаданием и предсказанием будущего.

30 – Ати Забдон: учение из раздела Упадеши, составленное Жигпо Лингпой (1829-1870), после того как в видении ему явился Падмасамбхава.

31 – Пема Ньингтиг – один из восьми текстов сборника Друбде, содержащего практические наставления по медитации, традиционно приписываемые самому Падмасамбхаве.

32 – Великая Ступа: построена в древности женщиной по имени Ща Дзимо и четырьмя её сыновьями. Согласно преданию, в момент её освящения в ней растворилось сто миллионов будд и внутри она полна священных реликвий. Она является объектом особого почитания буддистов.

33 – Янглешо: эта пещера, а также находящаяся выше пещера Асура освящены Падмасамбхавой. Вероятнее всего, в ней он проводил практику Махамудры, а в пещере Асура – практики Яндаг Херуки и Пурбу.

34 – Храм Ваджрайогини: находящееся в нём изображение Ваджрайогини воплощает в себе принцип чистого осознания. Это изображение было получено в видении Памтигпой.

35 – Парпинг – небольшое селение возле Янглешо. Скорее всего, является искажением слова Панатинггу, что значит "Девятиголовая Кобра".

36 – Дакшинкали – большое кладбище возле Парпинга, которое считается наилучшим местом для практики Чод..

37 – Кхадро Ньингтиг: посвящение в это учение было дано Падмасамбхавой своей супруге Еше Цогель и ещё одному ученику по имени Лакам Пема Сал, но потом спрятал текст учения как терма. Его обнаружил тертон Падма Ледрель, но, не будучи носителем соответствующей линии преемственности, он не смог истолковать его. Позже Лонгчен Рабжам (1308-1363) понял значение этого текста – после того как получил посвящение от самой дакини Ваджраварахи. Таким образом, он стал первым распространителем этого учения много лет спустя после Падмасамбхавы.

38 – Гьюрме Пема Тензин – настоятель монастыря Пеюл.

39 – Физическое тело йогина, достигшего полного совершенства в своей практике, иногда исчезает после его смерти. Это происходит одним из двух способов: либо в результате выделения радужного тела, либо в результате выделения иллюзорного тела.

40 – Ригзин Друпа – второе имя Нала Пема Дундруба.

41 – Жигмед Лингпа (1729-1798) – великий тертон, переживший свои первые видения в очень раннем возрасте. После того как ему явился Лонгченпа, он составил свой знаменитый Лонгчен Ньингтиг, а также собрал и опубликовал множество текстов Дзогчен.

42 – Линия перевоплощений глав школы Карма Кагью восходит к таким великим учителям, как Тилопа, Наропа, Марпа-переводчик, Миларепа и Гампопа. В традиции этой школы медитативная практика сочетается с монашеским аскетизмом и глубокой учёностью.

43 – Школа Кадампа восходит к Атише, современнику Мачиг Лабдрон, и к Ринчену Зангпо. Основные положения этой школы были впоследствии развиты Цонкапой при создании им школы Гелугпа.

44 – Корва Донгтру – практика, связанная с призыванием Авалокитешвары. Выполняется для помощи недавно умершему человеку в прохождении состояния бардо (время между смертью и новым рождением).