Bhojajaniya-Jataka.

Со слов: "Хотя поодаль я лежу..." – Учитель – он жил тогда в Джетаване – начал повествование о бхиккху, ослабевшем в усердии своём.
Увещевая этого бхиккху, Учитель говорил собравшимся: "О братия! Встарь мудрые мужественно превозмогали слабость, даже страдая от телесных ран, – и не убавляли своего усердия". И, сказав так, Учитель поведал монахам о том, что было в прошлой жизни.
"Но времена стародавние, когда в Бенаресе правил царь Брахмадатта, бодхисатта родился на земле жеребёнком синдской породы. Когда жеребёнок подрос, его пышно разубрали и украсили, и стал он боевым конём бенаресского владыки. Кормили коня только рисом третьего урожая, и сдабривали этот рис самыми вкусными приправами, и подавали в золотом тазу стоимостью в целую сотню тысяч, стойло же его окропляли благовониями четырёх видов. И стоял он под балдахином из красивых пёстро-цветных тканей, затканных золотыми звёздами. Вокруг него были развешаны венки и гирлянды из лучших цветов, а рядом всегда горел светильник, заправленный ароматным маслом.
Все окрестные цари в ту пору домогались владычества над Бенаресом. Однажды город окружили войска семи царей. Повелителю Бенареса направили послание на пальмовом листе. "Либо сдай нам царство, – писали цари, – либо выходи на бой!"
Созвав советников, царь изложил им суть дела и стал спрашивать их, как ему быть. Советники сказали: "Государь, первым вступать в бой тебе не следует. Пошли сначала своего война сразиться с ними; если он потерпит поражение, мы подумаем, как быть дальше".
Царь призвал к себе храбрейшего из войнов и спросил: "Не побоишься ли ты, почтеннейший, вступить в сражение с семью царями?" Храбрец ответил: "Государь! Если прикажешь снарядить для меня своего боевого коня синдской породы, то на этом коне берусь я победить не только этих семерых царей, но и всех владык в Джамбудвипе". "Что ж, почтеннейший, бери моего боевого синдского жеребца или любого другого коня, садись на него – и в бой!" – молвил царь. "Слушаю, государь!" – ответил храбрец и, почтительно простясь с царём, покинул дворец.
Храбрец облачился в боевые доспехи, взял меч, сел на снаряжённого боевого коня синдской породы и поскакал за городские ворота. Словно гром с ясного неба, обрушился воин на становье первого царя, уничтожил его войска, захватил самого его в плен и отвёз в темницу. После этого воин снова ринулся в бой. Один, без чьей-либо помощи, он разгромил становье второго царя, затем – третьего, четвёртого и пятого – и всех четверых забрал в плен. Покорил он затем и шестое становье, но, когда стал брать шестого царя в плен, боевого коня синдской породы ранило, кровь хлынула ручьём, и конь зашатался от невыносимой боли. Видя это, воин спешился, уложил коня наземь возле дворцовых ворот, ослабил на нём упряжь и всё снаряжение, а сам велел седлать ему другого коня.
Лёжа на земле в некотором отдалении, бодхисатта претерпевал великие муки. Приоткрыв глаза, он увидел, что хозяин седлает другого коня, и так помыслил: "Напрасно снаряжает он другого коня, ведь на том ему не взять приступом седьмой лагерь и не захватить в плен седьмого царя. Все мои старания пойдут прахом: храбрый воин, который до сих пор не знал поражений, погибнет, а государь наш попадёт в руки врагов. Нет ведь никакой иной лошади, кроме меня, на которой воин мог бы разгромить седьмое становье и захватить в плен седьмого царя". Полный таких дум, бодхисатта, продолжая лежать, позвал война и сказал ему: "Хозяин, кроме меня, нет никакой другой лошади, на которой ты сумел бы разгромить седьмое становье и пленить седьмого царя. Я не допущу, чтобы плоды моих дел пропали зря, поэтому подыми и седлай меня". И в добавление бодхисатта спел войну ещё такую гатху:

Хотя поодаль и лежу,
Хоть грудь стрелою пронзена,
Ты лишь меня седлай – и в путь,
Резвей не сыщешь скакуна!

Воин помог бодхисатте подняться с земли, перевязал ему рану, вновь закрепил на нём всё снаряжение и, оседлав его, помчался в бой. Разгромив и седьмое становье, он взял в плен седьмого царя и передал его ратникам царя бенаресского, а те отвезли его в городскую темницу. Бодхисатту привели к воротам дворца, и сам царь вышел поглядеть на него. Завидев царя, Великосущный обратился к нему с такою речью; "Великий государь! Не вели казнить этих семерых царей, а заставь их присягнуть тебе на верность и отпусти с миром. Все награды, которые мы вдвоём заслужили от тебя, сполна вручи войну, ибо не подобает поступать дурно с тем, кто пленил для тебя семерых царей. Будь щедросердым, храни благочестие и правь этим царством по дхамме и справедливости". В то время, как бодхисатта говорил это царю бенарссскому, служители начали снимать с коня упряжь и военное снаряжение, и в тот же миг бодхисатта покинул этот мир.
Повелев предать тело боевого коня огню, царь Бенареса оделил храброго война великой славою, а семерых царей отправил по домам, взяв с них слово никогда более не воевать против него. Он правил царством по дхамме и справедливости и в положенный срок перешёл в иное рождение, согласно накопленным заслугам".
И Учитель, повторяя: "О братия, и в прежние времена мудрые мужественно превозмогали слабости и, даже страдая от телесных ран, не убавляли своего усердия", наставил монахов в знании Четырёх Благородных Истин. И, вняв наставлениям Учителя, бхиккху, который ранее не проявил достаточного усердия, обрёл теперь высший Плод и достиг арахатства. Заканчивая своё поучение, Учитель истолковал джатаку, так связав перерождения: "Царём в ту пору был Ананда, войном – Саршгутта, боевым же конём синдской породы – я сам".