Dummedha-Jataka.

Словами: "Глупец не впрок владеет славой..." – Учитель – он жил тогда в Бамбуковой роще – начал свой рассказ о Девадатте.
Как-то раз монахи, сойдясь в зале собрании, дружно осуждали Девадатту. "Почтенные, – говорили они, – этот человек взирает на сверкающий, подобно полной луне, лик Татхагаты, отмеченного тридцатью двумя большими и восемьюдесятью малыми признаками величия, – Татхагаты, окружённого сиянием, распространяющимся на несколько шагов вперёд, на излучающего чудотворный свет, являющего пары враждующих одна с другой стихий, – Татхагаты, купающегося в лучах истинного просветления, сосредоточенного на высшем блаженстве, – взирает на всё это Девадатта, однако не может достичь прояснения в мыслях своих и продолжает завидовать Татхагате! И, когда этот ничтожный слышит, как воздают Учителю хвалу в таких словах: "Пробуждённый воистину наделён знанием высоких нравственных Заветов, способностью к глубокому самососредоточению, мудростью, стремлением к спасению и умением объяснить путь, ведущий к спасению", – он просто выходит из себя, ибо не питает к Учителю ничего, кроме великой зависти". Так говорили между собой монахи, когда Учитель, войдя в залу, спросил их, по обыкновению: "О чём это вы, братия, здесь беседуете?" Услыхав их ответ, Учитель заметил: "О бхиккху, не только ведь ныне Девадатта исходит завистью, когда слышит хвалы мне, но и в прежние времена он отличался такой же завистливостью". И, поясняя сказанное, Учитель поведал собравшимся о том, что было в прошлой жизни.
"Во времена стародавние, когда на престоле Магадхи, в столице Раджагахе, восседал царь по имени Магадха, бодхисаттва возродился слоном безупречно белого цвета. Он обладал столь дивной красотой и сложением, что, едва увидев его, царь подумал: "Этот слон непростой", и велел сделать его своим священным царским слоном.
Однажды по случаю какого-то празднества, когда весь город был пышно разубран, будто обитель богов, царь воссел на своего священного слона, также разукрашенного, как только можно себе вообразить, усыпанного драгоценностями, и в сопровождении огромной свиты стал совершать торжественный объезд города. Толпы горожан, собравшихся на улицах, восхищаясь необыкновенной красотой священного слона, кричали: "Как этот слон красив! Какая у него плавная поступь! Поистине, он средоточие всех совершенств! Только столь прекрасный, ослепительно белый слон достоин носить на себе повелителя всей земли!" В этих и подобных выражениях они непрерывно славословили священного слона. Слыша их восторженные похвалы, царь исполнился великой зависти. "Сегодня же сделаю так, что этот слон свалится с горы в пропасть и разобьётся насмерть", – решил он, подозвал к себе погонщика и спросил его: "Этот слон обучен тобою?" "Да, – ответил погонщик, – выучка у него превосходная". "А я тебе говорю, что у пего плохая выучка", – сказал царь. "Нет, государь, – возразил погонщик, – выучка у него хорошая". "Ну, а если у него и впрямь хорошая выучка, – молвил царь, – сможет ли он взобраться на вершину горы Вепулла?" "Да, государь", – подтвердил погонщик. "Вот и прекрасно, – обрадовался царь, – пусть заберётся на гору".
С этими словами он сошёл со слона, поручил его своему погонщику, а сам направился к подножию горы. Сидя на спине слона, погонщик спокойно въехал на самую вершину горы Вепулла. Тогда и царь, сопровождаемый многочисленными советниками и придворными, поднялся на гору, велел поставить слона у самого края пропасти и сказал погонщику: "Ты говоришь, что он хорошо выучен: прикажи ему стоять на трёх ногах". Погонщик взобрался на спину слона и, легонько кольнув его за ушами стрекалом, велел: "Встань, друг, на три ноги", – и слон встал. "Пусть встанет на одни передние", – потребовал царь, и слон, воплотивший в себе единосущного, задрав заднюю половину туловища, встал на одни передние ноги. "Теперь – на задние", – распорядился царь, и, едва он успел это произнести, как слон послушно поднял передние ноги и встал на одни задние. "Пусть встанет на одну ногу", – вскричал тогда царь, и тотчас же слон подобрал три ноги. Видя, что слон всё не падает в пропасть, царь выкрикнул в ярости: "Если ты и впрямь столь искусен в своём ремесле, заставь его стоять в воздухе".
"Во всей Джамбудипе ведь не сыщешь другого, столь же хорошо выученного слона, – подумал погонщик. – Царь, верно, хочет, чтобы слон рухнул в пропасть и разбился насмерть. Нет никакого в том сомнения". И он прошептал слону на ухо: "Дорогой, царь хочет, чтобы ты упал в пропасть и разбился насмерть, он просто не достоин владеть тобой. Если ты только обладаешь способностью передвигаться в пространстве, взвейся в воздух и перенесись в Бенарес". И в тот же миг Великосущный, наделённый способностью творить чудеса благодаря снятым заслугам, накопленным и прежних существованиях, поднялся и повис в пространстве. И сказал тогда погонщик царю: "Государь, благодаря своим великим заслугам этот слон может творить чудеса. Но не подобает ему принадлежать столь скудоумному, обладающему столь малыми заслугами властителю, как ты: им должен владеть только мудрый, вкушающий плоды добра, сотворённого в прежних рождениях, царь. Когда подобные тебе низкие люди обретают власть над прекрасными животными, то, не понимая их достоинств, эти люди стремятся их погубить и тем самым приводят к бесславной гибели и себя, и всех окружающих". И погонщик спел такую гатху:

Глупец не впрок владеет славой.
Пустым словим его не верьте.
Он всех уводит за собою
Путём насилия и смерти.

Наставив так царя в дхамме, вожатый добавил: "Ну, а ты оставайся ни с чем". С этими слонами он взлетел на слоне под облака, перенёсся в Бенарес и повис там над царским дворцом. И все горожане кричали в великом возбуждении: "Нашему государю прямо с небес явился дивный слон. Он висит сейчас над царским дворцом". Узнав о случившемся, бенаресский царь вышел из дворца и сказал слону: "Если ты пришёл сюда ради моего блага, спустись на землю". Бодхисаттва покорно опустился наземь, погонщик же, сойдя со слона, почтительно пал ниц перед царём. "Откуда вы, любезный?" – спросил бенаресский властелин. "Из Раджагахи, государь", – ответил погонщик и рассказал обо всём, что случилось – "И вы превосходно сделали, любезный, что явились ко мне", – воскликнул восхищённый царь, выслушав погонщика. И, радуясь своему приобретению, он приказал украсить весь город и торжественно ввести прекрасное животное в особое стойло, предназначенное для священного царского слона. Затем он поделил всё царство на три части: одну часть выделил бодхисаттве, другую передал во владение погонщику, а третью сохранил за собой. Со дня появления бодхисаттвы в облике белого слона владения царя стали расти, покуда вся Джамбудипа не оказалась под его правлением. Но, и став первым повелителем во всей Джамбудипе, он продолжал щедро подавать милостыню и творить иные добрые дела, а когда пришёл тому срок, перешёл в иное рождение в согласии с накопленной заслугой".
И, завершая своё наставление в дхамме, Учитель истолковал джатаку, сказав: "Царём Магадхи в ту пору был Девадатта, властителем Бенареса – Сарипутта, наставником слонов – Ананда, слоном же – я сам".