Словами "Не нравится, подружка, мне..." Учитель – он жил тогда в роще Джеты – повёл речь об обуздании чувств.
Ибо в ту пору многие монахи не затворяли двери чувств своих. И сказал Учитель тхере Ананде: "Надобно мне наставить этих монахов!" – и повелел призвать в собрание монахов, которые не исполняли должного. Усевшись на богато изукрашенное сиденье, Учитель обратился к монахам с такими словами: "О монахи! Не пристало монаху упираться мыслью ни в материальное, ни в духовное, ни в какое иное, поддаваясь воздействию, пусть и блистательных, внешних свойств. Ибо если случится с человеком такое, то он, завершив своё нынешнее существование, следующее наверняка обретёт в чистилище или иных подобных местах. Поэтому при размышлении не упирайтесь мыслью в то, что имеет оболочку, прельщаясь только внешними, пусть блистательными, свойствами! Не пристало монаху питать мысль свою тем, что имеет название, оболочку и тому подобное, ибо пасущие мысль свою на материальном, духовном и прочем уже в этом мире, мире воспринимаемых дхарм, влекутся к погибели! Так уж лучше, о монахи, выжечь себе калёным железом глаза!"
И, разъясняя эту свою мысль, Учитель добавил: "Есть срок ваш созерцать то, что имеет оболочку, и срок не созерцать, но и созерцая, влекитесь не к тому, что блестит приятностию для чувств, а к тому, что не блестит и не имеет этой приятности. Так вы не сойдёте со стези своей! А где она, стезя ваша? Вот она: четыре вида направленного внимания, Благородный Восьмиричный Путь, девять немирских дхарм. Идя этой стезёй, вы останетесь недоступны искушениям Мары! И если кто-нибудь, попав в клещи страстей, станет взирать на мир, стремясь лишь к внешнему блеску, как это делал шакал Путимамса, тот сойдёт со стези своей!" И, говоря так, он поведал монахам о прошлом.
"В стародавние времена, когда на троне в Варанаси восседал царь Брахмадатта, в одной пещере на склоне поросших лесом Гималайских гор обитали сотни коз и козлов. А неподалёку, в другой пещере, жил шакал Путимамса со своею женою, которую звали Вени. Однажды, когда он вместе с женою рыскал по округе, ему на глаза попались те козы, и он решил: "Надо придумать какой-нибудь способ отведать козлятины!" И, придумав, стал убивать козу за козой. И оба шакала, оттого что питались козлятиной, сделались сильными и полнотелыми.
Шло время, и коз с каждым днём оставалось всё меньше и меньше. И была среди коз одна очень умная по имени Маламата. И как шакал, искусный в убийствах, ни исхитрялся, никак не мог он прикончить её. И вот однажды он так сказал жене: "Коз, милая, почти не осталось. Надо придумать, как съесть и эту козу. Есть способ: ты станешь бродить в одиночестве, подружишься с этой козой, войдёшь к ней в доверие. Я прикинусь мёртвым и улягусь вот тут. Ты же, почтительно склонясь пред козою, станешь её умолять: "Козушка, муж мой скончался, никого у меня не осталось, одна надежда – на тебя! Пойдём же вместе поплачем, попричитаем над ним и предадим его тело огню!" Такими речами ты козу улестишь и приведёшь её ко мне, а я, лишь только она сюда явится, вскочу и прикончу её – перегрызу горло!"
Ответив на то: "Да будет так!" – шакалиха со временем подружилась с козою, вошла к ней в доверие и как-то сказала козе то, что велел ей шакал. Козу же взяло сомнение. "Подружка, – молвила она, – твой муж съел всех моих сородичей, и мне страшно идти с тобой!" – "Не бойся, подружка! Что может сделать мёртвый?!" – "Хитроумен был муж твой, боюсь я!" – твердила коза. Но шакалиха не унималась и всякий раз опять подступала к ней с той же просьбой. Наконец коза уступила, думая: "Должно быть, и в самом деле он мёртв!" – и отправилась вместе с шакалихой.
Но по пути она снова заколебалась: "Кто знает, что станется?" – и, мучимая сомнениями, она пропустила шакалиху вперёд, сама же шла сзади, внимательно наблюдая за шакалом. А шакал, услыхав звук шагов, подумал: "Пришла всё же козушка!" – и, желая в том удостовериться, поднял голову и стал озираться. Заметив это, коза поняла: "Этот погрязший в скверне шакал хочет меня сожрать, потому и валяется тут, прикинувшись мёртвым!" И, повернувшись, она кинулась прочь, а когда шакалиха закричала: "Ты почему убегаешь?!" – коза, чтобы объяснить ей причину, пропела:


И, повернувшись к шакалам задом, коза побежала восвояси. Шакалиха же не могла остановить её, озлилась, потрусила к своему шакалу и, усевшись с ним рядом, принялась громко выть, сокрушаясь. И, желая выбранить её, шакал спел:


Шакалиха же на то ответила такой гатхой:


А вот на то гатха всепробуждённого, исполненная высшей мудрости:


Но Вени же и успокоила Путимамсу, говоря ему: "Не тревожься, господин мой! Я сумею как-нибудь воротить сюда козу, ты же, когда она явится, не медли, хватай её!" И с тем она опять пошла к козе и сказала: "Ты, подружка, сослужила нам добрую службу: едва лишь явилась, муж мой ожил и жив до сих пор!" И, приглашая козу: "Пойдём, потолкуешь с ним!", она спела:


Коза, услышав такое, рассудила: "Эта исполненная скверны шакалиха пытается меня обмануть! Но не следует действовать так, будто я в ней вижу врага! Найду-ка способ перехитрить её!" И, подумав так, коза в ответ спела:


Услыхав про свиту, шакалиха вопросила:


Коза ей отвечала:


"И у каждого из них своя свита – в пятьсот псов, – продолжала коза. – Так что пожалую я к вам в сопровождении двух тысяч псов. И если угощения для них не найдётся, они разорвут и сожрут вас обоих!"
Услыхав такое, шакалиха подумала в страхе: "Нечего ей больше сюда ходить! Найду способ избавиться от неё навеки!" И, порешив на том, она пропела:


Сказав так, шакалиха в смертельном страхе кинулась к мужу. Они умчались прочь и с тех пор больше не возвращались".
И, завершая урок дхармы, Учитель истолковал рассказ, так связав перерождения: "В ту пору я был духом дерева, обитавшим в дупле в том лесу".