DN-II

Sāmññaphala sutta.

Сутта о плодах отшельничества.

Sutta pitaka. Sīlakkhandha-vagga. Dīgha nikāya II.
Перевод сверен с переводом А.Я. Сыркина и палийским оригиналом.

1. Так я слышал. Однажды Самый Почитаемый вместе с большой монашеской общиной, насчитывавшей 1250 монахов, пребывал в Раджагахе, в манговой роще Дживаки Комарабхаччи¹. И в это самое время – в день Упосатхи², в пятнадцатый день комуди³ четвёртого месяца, в ночь полнолуния – царь Магадхи⁴ Аджатасатту Ведехипутта⁵ сидел в окружении царских советников на террасе верхнего этажа своего дворца. И вот в тот день Упосатхи царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта в порыве чувств воскликнул:
– Уважаемые, как восхитительна лунная ночь! Уважаемые, как прекрасна лунная ночь! Уважаемые, как живописна лунная ночь! Уважаемые, как приятна лунная ночь! Уважаемые, как благоприятна лунная ночь! Какого же монаха-отшельника или брахмана могли бы мы почтить теперь своим посещением? Кто из достойных почитания внесёт ясность и умиротворение в наш ум?
2. Когда это было сказано, один из царских советников так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Пурана Кассапа, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Пурану Кассапу своим посещением. Быть может, Пурана Кассапа, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
3. Тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Маккхали Госала, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Маккхали Госалу своим посещением. Быть может, Маккхали Госала, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
4. Тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Аджита Кесакамбала, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Аджиту Кесакамбалу своим посещением. Быть может, Аджита Кесакамбала, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
5. Тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Пакудха Каччаяна, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Пакудху Каччаяну своим посещением. Быть может, Пакудха Каччаяна, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
6. Тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Санджая Белаттхапутта, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Санджаю Белаттхапутту своим посещением. Быть может, Санджая Белаттхапутта, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
7. Тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, есть такой Нигантха Натапутта, возглавляющий общину, возглавляющий многих приверженцев, наставник многих последователей, известный и прославленный основатель религиозного ордена, высоко чтимый многими людьми, давно заслуживший признания, долгое время странствующий, состарившийся, достигший преклонного возраста. Пусть божественный почтит Нигантху Натапутту своим посещением. Быть может, Нигантха Натапутта, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
Когда это было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта остался безмолвным.
8. А в это время недалеко от царя Магадхи Аджатасатту Ведехипутты молча сидел Дживака Комарабхачча. И тогда царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта так сказал Дживаке Комарабхачче:
– А ты, мой верный Дживака, почему молчишь?
– Божественный! Самый Почитаемый, Архат, Достигший Высшего Правильного Пробуждения, пребывает у нас в манговой роще вместе с большой монашеской общиной, насчитывающей двенадцать с половиной сотен монахов. И вот о нём, Самом Почитаемом Готаме, идёт такая добрая слава: "Он – Самый Почитаемый – Архат, Достигший Высшего Правильного Пробуждения, Совершенный в Мудрости и Добродетели, Идущий в Высший Мир (Сугата), Познавший Все Миры, Непревзойдённый, Наставник людей, нуждающихся в руководстве, Учитель богов и людей, Пробудившийся, Самый Почитаемый (Бхагават)". Пусть божественный почтит Самого Почитаемого своим посещением. Быть может, Самый Почитаемый, удостоенный вашего посещения, внесёт ясность и умиротворение в ум божественного.
– В таком случае, мой верный Дживака, приготовь слонов для поездки.
9. – Да будет так, божественный, – с готовностью ответил Дживака Комарабхачча царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте; и, приготовив для поездки пятьсот слоних и одного особого величественного слона, предназначенного для царя, он доложил царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
– Божественный, слоны для поездки приготовлены. Теперь поступи так, как считаешь нужным.
И тогда царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта, рассадив своих жён на пятьсот ездовых слоних и взойдя на своего ездового слона, двигаясь в сопровождении людей, несущих факелы, и демонстрируя своё царское величие, выехал из Раджагахи и направился в манговую рощу Дживаки Комарабхаччи.
10. И вот неподалёку от манговой рощи царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта ощутил страх, оцепенение, мурашки по телу. И тогда царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта, испуганный, взволнованный, с бегающими по телу мурашками, так сказал Дживаке Комарабхачче:
– Ты меня не обманываешь, мой верный Дживака? Не вводишь ли ты меня в заблуждение, верный Дживака? Не предаёшь ли ты меня врагам, верный Дживака? Как так может быть, что при столь большой общине монахов, насчитывающей двенадцать с половиной сотен монахов, не слышно ни чиханья, ни кашля, ни шума?
– Не опасайся, великий царь! Я не обманываю тебя, божественный. Я не ввожу тебя в заблуждение, божественный. Я не предаю тебя врагам, божественный. Иди вперёд, великий царь, иди вперёд, великий царь! Там в беседке горят факелы.
11. И вот царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта, проехав на слоне столько, насколько позволяла слонам дорога, спустился со слона и пешком приблизился к дверям беседки. Приблизившись, он так сказал Дживаке Комарабхачче:
– Где же Самый Почитаемый, мой верный Дживака?
– Вот Самый Почитаемый, великий царь. Вот Самый Почитаемый, великий царь, возле центральной колонны сидит лицом к востоку перед общиной монахов.
12. Тогда царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта приблизился к Самому Почитаемому. Приблизившись, он встал рядом с ним. Встав рядом и оглядев общину монахов, пребывающую в безмолвии, пребывающую в тишине, словно спокойное озеро, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта восторженно произнёс:
– Да будет сын мой Удайибхадда обладать таким же спокойствием, каким обладает сейчас эта община монахов!
[Будда спросил:]
– Пришёл ли ты сюда из-за любви, великий царь?
– Преподобный Учитель, мне дорог сын Удайибхадда. Преподобный Учитель, да будет сын мой Удайибхадда обладать таким же спокойствием, каким обладает сейчас эта община монахов.
13. И затем, поклонившись Самому Почитаемому и уважительно поприветствовав сложенными ладонями общину монахов, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта сел рядом. Сев рядом, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта так сказал Самому Почитаемому:
– Преподобный Учитель, я хотел бы спросить Самого Почитаемого об одной вещи, если Самый Почитаемый готов разъяснить мне этот вопрос.
– Спрашивай, великий царь, когда сомневаешься.
14. – Преподобный Учитель, есть люди различных занятий, такие, как: погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные войны на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Преподобный Учитель, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?
15. – Не помнишь ли ты, великий царь, как ты задавал этот вопрос другим отшельникам и брахманам?
– Преподобный Учитель, я помню, как задавал этот вопрос другим отшельникам и брахманам.
– Как же они отвечали тебе, великий царь? Если тебе не трудно, расскажи.
– Преподобный Учитель, мне не трудно там, где сидит Самый Почитаемый или подобные Самому Почитаемому.
– Если так, великий царь, то расскажи.
16. – Как-то раз, Преподобный Учитель, я посетил Пурану Кассапу. Придя к нему, я обменялся с Пураной Кассапой вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Пуране Кассапе:
"Уважаемый Кассапа, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Кассапа, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
17. Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Пурана Кассапа так сказал мне:
"Великий царь, если человек совершает действие или побуждает других действовать: истребляет или побуждает истреблять, пытает или побуждает пытать, приносит горе или побуждает приносить горе, изматывает или побуждает изматывать, запугивает или побуждает запугивать, лишает жизни; присваивает то, что не дано; вламывается в дома, грабит и ворует у домохозяев, разбойничает на дорогах, соблазняет чужих жён, говорит ложь, – то в этих поступках нет ничего плохого для него. Даже если заточенным дисковым ножом мясника он сделает из всех живущих на этой земле одно кровавое месиво, одну груду мяса, – он не создаст этим поступком никаких плохих причин для себя, и не будет от этого никаких плохих последствий для него. И даже если он пойдёт по правому берегу Ганга, убивая или побуждая убивать, истребляя или побуждая истреблять, пытая или побуждая пытать, – не создаст он этим никаких плохих причин для себя, и не будет от этого никаких плохих последствий для него. И даже если он пойдёт по левому берегу Ганга, жертвуя или побуждая жертвовать, совершая подношения или побуждая совершать подношения, – не создаст он этим никаких благих причин (заслуг) для себя, и не будет от этого никаких благих последствий для него. Практикой жертвования, скромности, воздержания и правильной речи нельзя накопить заслуг, и не будет от этого никаких благих последствий".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Пурана Кассапа ответил мне проповедью об отсутствии причин и следствий в поступках. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Подобным образом, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Пурана Кассапа ответил мне проповедью об отсутствии причин и следствий в поступках.
Тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священнослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Пуране Кассапе ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился.
18. В другой раз, Преподобный Учитель, я посетил Маккхали Госалу. Придя к нему, я обменялся с Маккхали Госалой вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Маккхали Госале:
"Уважаемый Госала, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Госала, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
19. Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Маккхали Госала так сказал мне:
"Великий царь, нет причин и нет условий, из-за которых живые существа погружаются в порочные желания. Без причин и условий существа погружены в порок. Нет причин и нет условий, из-за которых живые существа очищаются от порока. Без причин и условий существа очищаются от порока. Нет индивидуального "я", нет "я" других, нет человеческой индивидуальности. Нет силы, нет энергии, нет человеческой силы, нет человеческой энергии. Все существа – всё живое, все рожденные, все души – беспомощны, бессильны, лишены собственной энергии; подвластны судьбе, которая движет их существованием. И они испытывают радости и страдания в шести видах существования.
Существует 1.406.600 основных форм существования, 500 видов кармы, пять видов и три вида кармы, полная и половинчатая карма. Есть 62 пути духовной практики, 62 промежуточных кальпы, шесть видов перерождения, восемь типов людей, 4900 видов аскетов, 4900 видов монахов-отшельников, 4900 местопребываний нагов, 2000 способностей, 3000 адов, 36 скверных миров, семь сфер восприятия, семь сфер не-восприятия, семь сфер, свободных от уз, семь видов богов, семь видов людей, семь видов демонов (санскр. пишача / класс демонов, питающихся человеческим мясом), семь видов звука, семь пут, семьсот пут, семь обрывов, семьсот обрывов, семь видов сна, семьсот видов сна, 8.400.000 великих кальп, в течение которых и невежественные, и мудрые перерождаются, переходя от существования к существованию до тех пор, пока не исчерпаются страдания.
И здесь не следует думать, что благодаря соблюдению заповедей или обычаев, аскетизму или святой жизни возможно дать созревание несозревшим плодам кармы, или что благодаря созреванию плодов благой кармы возможно благое избавление, – это невозможно. Радости и страдания отмерены. Сансара имеет свой предел, который не уменьшается и не увеличивается, не расширяется и не сокращается. И подобно тому, как брошенный клубок нити исчезает, когда полностью разматывается, таким же образом невежественные и мудрые перерождаются в сансаре, переходя от существования к существованию до тех пор, пока не исчерпаются страдания".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Маккхали Госала ответил мне проповедью об очищении сансары. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Подобным образом, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Маккхали Госала ответил мне проповедью об очищении сансары.
Тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Маккхали Госале ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился.
20. В другой раз, Преподобный Учитель, я посетил Аджиту Кесакамбалу. Придя к нему, я обменялся с Аджитой Кесакамбалой вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Аджите Кесакамбале:
"Уважаемый Аджита, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Аджита, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Аджита Кесакамбала так сказал мне:
"Великий царь, нет подаяния, нет пожертвования, нет подношения, нет плода воздаяния за хорошие и плохие поступки. Нет этой жизни, нет последующей жизни (дословно: нет этого мира, нет последующего), нет матери, нет отца, нет существ, самовозникших чудесным образом. Нет отшельников и священнослужителей, которые, ведя правильную жизнь, правильно практикуя, провозглашают об этой жизни и последующей жизни, непосредственно постигая их благодаря божественным мудростям. Человек состоит из четырёх великих элементов. Когда приходит срок, его элемент земли возвращается и входит во [внешнюю] совокупность земли, элемент воды возвращается и входит в совокупность воды, элемент огня возвращается и входит в совокупность огня, элемент ветра возвращается и входит в совокупность ветра. Чувственные восприятия растворяются в пространстве. Четыре человека и носилки – пять. Взяв мёртвого, люди несут его к месту кремации и, пока идут, говорят о нём, вспоминая. А там остаются серые кости, подношения сгорают до пепла. Учение глупцов – эти подношения. Их слова о пользе для кого-либо – это бесполезная лживая болтовня. С распадом тела и глупцы, и мудрецы прекращают своё существование, исчезают, не существуют после смерти".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Аджита Кесакамбала ответил мне проповедью о разрушении. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Подобным образом, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Аджита Кесакамбала ответил мне проповедью о разрушении.
Тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священнослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Аджите Кесакамбале ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился.
21. В другой раз, Преподобный Учитель, я посетил Пакудху Каччаяну. Придя к нему, я обменялся с Пакудхой Каччаяной вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Пакудхе Каччаяне:
"Уважаемый Каччаяна, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Каччаяна, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Пакудха Каччаяна так сказал мне:
"Великий царь, есть семь элементов, существующих извечно, неизменных, не созданных, никем не сотворённых, бесплодных, устойчивых, как горная вершина, как твёрдо стоящий столб. Они непоколебимы, не изменяются, не вредят друг другу и не могут причинить друг другу ни удовольствия, ни страдания, ни удовольствия и страдания одновременно. Каковы же эти семь? Это элемент земли, элемент воды, элемент огня, элемент воздуха, удовольствие, страдание и седьмое – душа. Таковы семь элементов, существующих извечно, неизменных, не созданных, никем не сотворённых, бесплодных, устойчивых, как горная вершина, как твёрдо стоящий столб. Они непоколебимы, не изменяются, не вредят друг другу и не могут причинить друг другу ни удовольствия, ни страдания, ни удовольствия и страдания одновременно. И здесь нет ни убийцы, ни побуждающего убивать; ни слушающего, ни побуждающего слушать; ни познающего, ни побуждающего познавать. И когда кто-нибудь острым мечом отсекает голову, то никто никого не лишает жизни. Просто меч проникает в щель между семью элементами".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Пакудха Каччаяна ответил мне противоречивыми утверждениями. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Точно так же, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Пакудха Каччаяна ответил мне противоречивыми утверждениями.
Тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священнослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Пакудхе Каччаяне ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился.
22. В другой раз, Преподобный Учитель, я посетил Нигантху Натапутту. Придя к нему, я обменялся с Нигантхой Натапуттой вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Нигантхе Натапутте:
"Уважаемый Аггивессана, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Аггивессана, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Нигантха Натапутта так сказал мне:
"Великий царь, вот Нигантха сдерживает себя четырьмя запрещающими заповедями. Великий царь, а почему Нигантха сдерживает себя четырьмя запрещающими заповедями? Великий царь, Нигантха ограничен всеми водами⁶, связан всеми водами, движим всеми водами, заполнен всеми водами. Вот почему Нигантха сдерживает себя четырьмя запрещающими заповедями. И оттого, великий царь, что Нигантха сдерживает себя этими четырьмя запрещающими заповедями, зовётся он Свободным от Всех Уз (Нигантха), тем, чья душа достигла своей сущности, самоконтроля и неизменности".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Нигантха Натапутта ответил мне проповедью о четырёх запрещающих заповедях. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Точно так же, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Нигантха Натапутта ответил мне проповедью о четырёх запрещающих заповедях.
Тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священнослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Нигантхе Натапутте ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился.
23. В другой раз, Преподобный Учитель, я посетил Санджаю Белаттхипутту. Придя к нему, я обменялся с Санджей Белаттхипуттой вежливыми приветствиями. Обменявшись с ним вежливыми приветствиями, я сел рядом. Сев рядом, Преподобный Учитель, я так сказал Санджае Белаттхипутте:
"Уважаемый Санджая, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные воины на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Уважаемый Санджая, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?"
Когда это было сказано, Преподобный Учитель, Санджая Белаттхипутта так сказал мне:
"Если бы ты спросил меня: "Существует ли следующая жизнь?" и я считал бы, что следующая жизнь существует, то я ответил бы тебе, что следующая жизнь существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Следующей жизни не существует?" и я считал бы, что следующей жизни не существует, то я ответил бы тебе, что следующей жизни не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Следующая жизнь и существует, и не существует?" и я считал бы, что следующая жизнь и существует, и не существует, то я ответил бы тебе, что следующая жизнь и существует, и не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Следующая жизнь ни существует, ни не существует?" и я считал бы, что следующая жизнь ни существует, ни не существует, то я ответил бы тебе, что следующая жизнь ни существует, ни не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе.
Если бы ты спросил меня: "Существуют ли существа, самовозникшие чудесным образом?" и я считал бы, что существа, самовозникшие чудесным образом, существуют, то я ответил бы тебе, что существа, самовозникшие чудесным образом, существуют. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Не существует существ, самовозникших чудесным образом?" и я считал бы, что таких существ не существует, то я ответил бы тебе, что таких существ не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Существа, самовозникшие чудесным образом, и существуют, и не существуют?" и я считал бы, что такие существа и существуют, и не существуют, то я ответил бы тебе, что такие существа и существуют, и не существуют. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, не иначе. Если бы ты спросил меня: "Существа, самовозникшие чудесным образом, ни существуют, ни не существуют?" и я считал бы, что такие существа ни существуют, ни не существуют, то я ответил бы тебе, что такие существа ни существуют, ни не существуют. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе.
Если бы ты спросил меня: "Существуют ли плод хороших и дурных поступков?" и я считал бы, что плод хороших и дурных поступков существует, то я ответил бы тебе, что плод хороших и дурных поступков существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Плода хороших и дурных поступков не существует?" и я считал бы, что такого плода не существует, то я ответил бы тебе, что такого плода не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Плод хороших и дурных поступков и существует, и не существует?" и я считал бы, что такой плод и существует, и не существует, то я ответил бы тебе, что такой плод и существует, и не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Плод хороших и дурных поступков ни существует, ни не существует?" и я считал бы, что такой плод ни существует, ни не существует, то я ответил бы тебе, что такой плод ни существует, ни не существует. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе.
Если бы ты спросил меня: "Существует ли татхагата после смерти?" и я считал бы, что татхагата существует после смерти, то я ответил бы тебе, что татхагата существует после смерти. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Татхагата после смерти не существует?" и я считал бы, что татхагата не существует после смерти, то я ответил бы тебе, что татхагата не существует после смерти. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Татхагата после смерти и существует, и не существует?" и я считал бы, что татхагата и существует, и не существует после смерти, то я ответил бы тебе, что татхагата и существует, и не существует после смерти. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе. Если бы ты спросил меня: "Татхагата после смерти ни существует, ни не существует?" и я считал бы, что татхагата ни существует, ни не существует после смерти, то я ответил бы тебе, что татхагата ни существует, ни не существует после смерти. Но я так не считаю. Я не считаю, что это так. Я не считаю, что это иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что не иначе".
Вот как, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Санджая Белаттхипутта дал мне ответ, лишённый смысла. Это подобно тому, Преподобный Учитель, как на вопрос о плоде манго получить ответ о плоде хлебного дерева, или на вопрос о плоде хлебного дерева получить ответ о плоде манго. Точно так же, Преподобный Учитель, на мой вопрос о реальном плоде отшельничества Санджая Белаттхипутта дал мне ответ, лишённый смысла.
Тогда про себя я подумал: "Вот этот среди всех этих отшельников и брахманов – самый невежественный и самый заблуждающийся. Как может он отвечать на вопрос о реальном плоде отшельничества так бессмысленно?"
И тогда про себя я подумал: "Как может кто-нибудь, кто подобен мне, даже подумать о том, чтобы осудить монаха-отшельника или священнослужителя, живущего в его царстве?" И тогда, Преподобный Учитель, я не стал говорить Санджае Белаттхипутте ни слов одобрения, ни слов порицания. Не говоря ни слов одобрения, ни слов порицания, в душе я был недоволен. Не высказывая недовольства и не принимая его слов, я поднялся со своего сиденья и удалился⁷.
24. – И вот, Преподобный Учитель, я спрашиваю Самого Почитаемого: Преподобный Учитель, есть люди различных занятий, такие, как погонщики слонов, объездчики лошадей, колесничие, лучники, знаменосцы, военачальники, снабженцы провианта, могущественные наследники престола, разведчики, отважные войны на слонах, защитники границ, слуги из рабов, повара, цирюльники, банщики, кондитеры, изготовители гирлянд, мойщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, счетоводы, учётчики, а также другие подобные им ремесленники. И в этой жизни они живут реальным плодом своего ремесла. Этим они приносят счастье и радость себе, приносят счастье и радость своим родителям, приносят счастье и радость своим детям и жене, приносят счастье и радость своим друзьям и товарищам. И они делают достойные подношения отшельникам и брахманам, что связывает их с небесами, приносит счастье и ведёт их на небеса. Преподобный Учитель, можно ли подобным образом показать реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?
– Можно, великий царь. Только сначала, великий царь, в связи с этим я задам тебе встречный вопрос. Ответь на него так, как ты считаешь нужным.
25. – Как ты думаешь, великий царь? Допустим, был бы у тебя слуга – раб, исполняющий обязанности, рано встающий и поздно ложащийся, послушно выполняющий все поручения, приятно ведущий себя, приятно говорящий, не спускающий с тебя глаз. И он бы задумался: "О как чудесно, как удивительно следовать путём накопления заслуг и обрести плоды заслуг! Ведь этот царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта – человек, и я – человек. Однако царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта обладает пятью видами чувственных удовольствий (прим: это удовольствия, получаемые от зрительных образов, звуков, запахов, вкусов, тактильных ощущений), имеет возможность наслаждаться ими, как если бы он был богом. А я – всего лишь его раб, исполняющий обязанности, рано встающий и поздно ложащийся, послушно выполняющий все поручения, приятно ведущий себя, приятно говорящий, не спускающий с него глаз. Но ведь я, как и он, тоже могу накапливать заслуги. Не сбрить ли мне волосы и бороду, не надеть ли жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, не уйти ли в монашество?"
И вот приходит время, когда он сбривает волосы и бороду, надевает жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, уходит в монашество. Уйдя в монашество, он живёт, контролируя своё тело (прим: т.е. контролируя себя посредством соблюдения заповедей для тела), живёт, контролируя свою речь, живёт, контролируя свой ум, довольствуясь самым малым в пропитании и одежде, находя удовольствие в уединении.
И вот, допустим, твои люди сообщили бы тебе об этом: "О божественный, доводим до вашего сведения, что ваш слуга такой-то – раб, исполнявший обязанности, рано встававший и поздно ложившийся, послушно выполнявший все поручения, приятно ведший себя, приятно говоривший, не спускавший с вас глаз – сбрил волосы и бороду, надел жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, ушёл в монашество. Уйдя в монашество, он живёт, контролируя своё тело, живёт, контролируя свою речь, живёт, контролируя свой ум, довольствуясь самым малым в пропитании и одежде, находя удовольствие в уединении". Сказал бы ты на это: "Приведите ко мне этого человека. Пусть он снова будет моим рабом, исполняющим обязанности, рано встающим и поздно ложащимся, послушно выполняющим все поручения, приятно ведущим себя, приятно говорящим, не спускающим с меня глаз"?
– Вовсе нет, Преподобный Учитель. Тогда бы я выразил ему своё почтение, поднялся бы со своего сиденья в знак уважения к нему, предложил бы ему сиденье, усадил бы. Я бы жертвовал ему всё, что необходимо: монашескую одежду, еду, помещение для постоя, лекарства для больных. И я обеспечил бы его подобающим кровом и защитой.
– Как ты думаешь, великий царь? Если это так, является ли это реальным плодом отшельничества или нет?
– Несомненно, Преподобный Учитель, если это так, это является реальным плодом отшельничества.
– Великий царь, я показал тебе первый реальный плод отшельничества, обретаемый в этой жизни.
26. – Преподобный Учитель, возможно ли подобным образом показать другой реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни?
– Возможно, великий царь. Только сначала, великий царь, в связи с этим я задам тебе встречный вопрос. Ответь на него так, как ты считаешь нужным. Как ты думаешь, великий царь? Допустим, был бы у тебя человек – крестьянин, принадлежащий к сословию домовладельцев, уплачивающий подать, умножающий твои богатства. И он бы задумался: "О как чудесно, как удивительно следовать путём накопления заслуг и обрести плоды заслуг! Ведь этот царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта – человек, и я – человек. Однако царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта обладает пятью видами чувственных удовольствий, имеет возможность наслаждаться ими, как если бы он был богом. А я – всего лишь крестьянин, принадлежащий к сословию домовладельцев, уплачивающий подать, умножающий его богатства. Но ведь я, как и он, тоже могу накапливать заслуги. Не сбрить ли мне волосы и бороду, не надеть ли жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, не уйти ли в монашество?"
И вот приходит время, когда, отказавшись от малого сбережения, или отказавшись от большого сбережения, отказавшись от малого круга родственников, или отказавшись от большого круга родственников, он сбривает волосы и бороду, надевает жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, уходит в монашество. Уйдя в монашество, он живёт, контролируя своё тело, живёт, контролируя свою речь, живёт, контролируя свой ум, довольствуясь самым малым в пропитании и одежде, находя удовольствие в уединении.
И вот, допустим, твои люди сообщили бы тебе об этом: "О божественный, доводим до вашего сведения, что ваш человек такой-то – крестьянин, принадлежащий к сословию домовладельцев, уплачивавший подать, умножавший ваши богатства – сбрил волосы и бороду, надел жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, ушёл в монашество. Уйдя в монашество, он живёт, контролируя своё тело, живёт, контролируя свою речь, живёт, контролируя свой ум, довольствуясь самым малым в пропитании и одежде, находя удовольствие в уединении". Сказал бы ты на это: "Приведите ко мне этого человека. Пусть он снова будет крестьянином, домовладельцем, уплачивающим подать, умножающим мои богатства"?
– Вовсе нет, Преподобный Учитель. Тогда бы я выразил ему своё почтение, поднялся бы со своего сиденья в знак уважения к нему, предложил бы ему сиденье, усадил бы. Я бы жертвовал ему всё, что необходимо: монашескую одежду, еду, помещение для постоя, лекарства для больных. И я обеспечил бы его подобающим кровом и защитой.
– Как ты думаешь, великий царь? Если это так, является ли это реальным плодом отшельничества или нет?
– Несомненно, Преподобный Учитель, если это так, это является реальным плодом отшельничества.
– Великий царь, я показал тебе второй реальный плод отшельничества, обретаемый в этой жизни.
27. – Преподобный Учитель, а возможно ли подобным образом показать другой реальный плод отшельничества, достигаемый в этой жизни, который был бы прекраснее и возвышеннее этих реальных плодов отшельничества?
– Возможно, великий царь. В таком случае, великий царь, слушай внимательно и запоминай то, что я скажу тебе.
– Хорошо, Преподобный Учитель, – с готовностью ответил Самому Почитаемому царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта.
28. Самый Почитаемый сказал:
"Великий царь, вот в мире появляется Татхагата – Архат, Достигший Высшего Правильного Пробуждения, Совершенный в Мудрости и Заслугах, Идущий в Высший Мир, Познавший Миры, Непревзойдённый, Наставник людей, нуждающихся в руководстве, Учитель богов и людей, Будда, Самый Почитаемый. Он проповедует об этом мироздании с мирами богов, Мары, Брахмы, с отшельниками и брахманами, с богами и людьми, на личном опыте познав их посредством высших мудростей. Он обучает Закону – превосходному в начале, превосходному в середине, превосходному в конце – объясняет значение и признаки единственно совершенной и чистой святой жизни.
29. Этот Закон слышит домовладелец, или сын домовладельца, или кто-либо, родившийся в ином семействе. Слыша этот Закон, он обретает веру в Татхагату. Обретя веру в Татхагату, он размышляет так: "Домашняя жизнь полна препятствий, это путь нечистоты. Жизнь в монашестве – словно чистый воздух. Не легко тому, кто живёт домашней жизнью, вести абсолютно совершенную и чистую святую жизнь, прекрасную, как отполированная раковина. Не сбрить ли мне волосы и бороду, не надеть ли жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, не уйти ли в монашество?"
И вот приходит время, когда, отказавшись от малого сбережения, или отказавшись от большого сбережения, отказавшись от малого круга родственников, или отказавшись от большого круга родственников, он сбривает волосы и бороду, надевает жёлтые монашеские одеяния и, оставив дом, уходит в монашество. Уйдя в монашество, он живёт, соблюдая заповеди монашеского Устава (санскр. Пратимокша – свод заповедей для монахов), придерживаясь добродетельного поведения, видя опасность в малейших проступках. Имея решимость следовать заповедям, он контролирует действия тела и речи, совершает благие поступки, ведёт чистую жизнь, придерживается нравственного поведения (т.е. соблюдает установленные заповеди), охраняет врата чувств⁸, соблюдает ограничительную меру в еде, обладает осознанностью и внимательностью, при этом он удовлетворён.
30. Как же, великий царь, монах придерживается нравственного поведения? Великий царь, отказавшись от убийства, монах воздерживается от убийства живых существ. Без палки и оружия, опасаясь совершить зло, проявляя доброту, он живёт, испытывая любовь и сострадание ко всем живым существам. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись от воровства, он воздерживается от присваивания того, что не дано. Он берёт только то, что дано; принимает только то, что жертвуется. Он живёт с чистой совестью. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись от распутного поведения, он ведёт целомудренную непорочную жизнь, воздерживаясь от прелюбодеяния. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись ото лжи, он воздерживается от слов обмана. Он говорит правду, правдивые и искренние слова, заслуживающие доверия, не вводящие людей в заблуждение. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись от злословия, он воздерживается от злословия. Услышав что-либо здесь, он не рассказывает об этом людям в другом месте, чтобы не поссорить их с теми, кто здесь. Или, услышав что-либо там, он не рассказывает об этом людям здесь, чтобы не поссорить их с теми, кто там. Примиряя тех, кто в ссоре, сплачивая тех, кто живёт в согласии, он любит согласие, радуется согласию, доволен согласием, говорит слова, ведущие к согласию. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись от оскорбительной речи, он воздерживается от оскорблений. Он говорит слова, которые не ранят: слова, радующие слух, добрые, идущие к сердцу, вежливые, приятные и радостные многим людям. Это часть его нравственного поведения.
Отказавшись от пустословия, он воздерживается от легкомысленных бесполезных слов. Он говорит в подходящее время, говорит так, как есть на самом деле, говорит полезные слова, говорит слова, согласующиеся с Дхармой, согласующиеся с Винаей (дисциплина, нормы поведения для монахов). Это часть его нравственного поведения.
31. Он воздерживается от нанесения вреда семенам и растениям различных видов.
Он принимает пищу один раз в день, воздерживаясь от приёма пищи ночью, не принимая пищу в неположенное время⁹.
Он воздерживается от посещения зрелищ с танцами, пением и музыкой.
Он воздерживается от ношения гирлянд, от использования благовоний и мазей, нарядов и украшений.
Он избегает пользоваться высоким и роскошным ложем.
Он воздерживается от принятия золота и денег.
Он воздерживается от принятия в пищу неприготовленного зерна.
Он воздерживается от принятия в пищу сырого мяса.
Он избегает общества женщин и девушек.
Он воздерживается от слуг и служанок.
Он воздерживается от принятия коз и овец.
Он воздерживается от принятия петухов и свиней.
Он воздерживается от принятия слонов, коров и лошадей.
Он избегает принимать земли и имущество.
Он избегает выполнять обязанности вестника.
Он избегает покупать и продавать.
Он избегает обманывать на весах, обманывать в деньгах и в мере.
Он избегает нечестности, жульничества, хитрости, лицемерия.
Он избегает истреблять, убивать, лишать свободы, грабить, отнимать, применять насилие.
Это часть его нравственного поведения.
[Это было краткое описание нравственного поведения.]

32. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют склонность наносить вред семенам и растениям различных видов, а именно: размножающимся от корня, размножающимся от ствола, размножающимся от узлов, размножающимся от верхушек и, в-пятых, размножающимся от семени, – он воздерживается от нанесения вреда семенам и растениям подобных видов. Это часть его нравственного поведения.
33. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют склонность делать запасы, такие, как: запасы еды, запасы напитков, запасы одежды, запасы средств передвижения, запасы постельных принадлежностей, запасы благовоний, запасы мяса, – он воздерживается от того, чтобы делать подобные запасы. Это часть его нравственного поведения.
34. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют склонность посещать зрелища, такие, как: танцы, пение, музыку, спектакли, декламации, игру на тарелках и барабанах, представления с волшебным светом, трюки с акробатикой и заклинаниями, битвы слонов, битвы коней, битвы буйволов, битвы быков, битвы козлов, битвы баранов, петушиные бои, перепелиные бои, бои на палках, кулачные бои, состязания борцов, учебные сражения, военные сборы, войсковые парады, – он воздерживается от посещения подобных зрелищ. Это часть его нравственного поведения.
35. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют пристрастие к азартным и легкомысленным играм, таким, как: "восемь шагов" (шахматы в 8х8 клеток), "десять шагов" (шахматы 10х10), "небеса", "окружной путь", "присутствие", игры в кости, игры с палочками, рисование рукой-кистью, игры с шарами, со свистульками, с игрушечным плугом, кувыркание, игры с игрушечной ветряной мельницей, с игрушечным мерилом, с игрушечной повозкой, с игрушечным луком, угадывание букв (по движению руки того, кто рисует их в воздухе или на спине), угадывание мыслей, карикатурное подражание, – он воздерживается от подобных азартных и легкомысленных игр. Это часть его нравственного поведения.
36. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, предпочитают пользоваться высокими и роскошными ложами, такими, как: кресло; ложе, украшенное фигурками буйволов и антилоп; белое шерстяное покрывало, шерстяное покрывало с вышитыми по его полю цветами, хлопковая подстилка, шерстяное покрывало с изображением зверей; шерстяное покрывало, окаймлённое бахромой либо со всех сторон, либо поверху; шёлковое покрывало, украшенное драгоценностями; ковёр из шерсти, покрывало для слонов, покрывало для лошадей, покрывало для колесниц, подстилка из шкуры чёрной антилопы, подстилка из изящной шкуры антилопы кадали, ложе с балдахином, ложе с красными подушками у изголовья и в ногах, – он воздерживается от того, чтобы пользоваться подобными высокими и роскошными ложами. Это часть его нравственного поведения.
37. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют пристрастие украшать и наряжать себя, а именно: натирать тело порошками и маслами, делать омовения, массировать конечности, пользоваться зеркалом, глазной мазью, цветочными гирляндами и благовониями, пудрой для лица, браслетами, повязкой для волос, тростью, флягой, мечом, зонтиком от солнца, нарядными сандалиями, тюрбаном, драгоценностями, опахалом из хвоста яка, белыми долгополыми одеждами, – он воздерживается от того, чтобы подобным образом украшать и наряжать себя. Это часть его нравственного поведения.
38. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют пристрастие к невежественным разговорам (tiracchānakathā / буквально: разговор животных), таким, как: разговоры о царе, разговоры о грабителях, разговоры о царских советниках, разговоры об армии, разговоры об опасениях, разговоры о войне, разговоры о еде, разговоры о питье, разговоры об одежде, разговоры о ложе, разговоры о гирляндах, разговоры о благовониях, разговоры о родственниках, разговоры о повозках, разговоры о деревне, разговоры о небольшом городе, разговоры о большом городе, разговоры о провинции, разговоры о женщинах, разговоры о мужчинах, разговоры о юношах, разговоры о девушках, разговоры о героях, разговоры об улицах, разговоры о колодцах, разговоры об умершем, разговоры о многообразии, разговоры о создании вселенной, разговоры о создании океана; разговоры о том, существует или не существует что-либо, – он воздерживается от подобного рода невежественных разговоров. Это часть его нравственного поведения.
39. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют склонность к пререканиям, таким, как: "Ты не знаешь это учение и дисциплину. Я знаю это учение и дисциплину. Как ты познаешь это учение и дисциплину? Ты идёшь неправильным путём. Я иду правильным путём. Я последователен, ты непоследователен. То, что следовало сказать вначале, ты сказал после. То, что следовало сказать после, ты сказал вначале. То, на что ты опирался, опровергнуто. То, о чём ты говоришь, ложно. Ты не прав. Оставь этот безосновательный аргумент, или объясни, если сможешь", – он воздерживается от подобных пререканий. Это часть его нравственного поведения.
40. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, имеют склонность передавать чьи-либо сообщения, а именно: исполнять роль вестника у царя, у царских советников, у кшатриев, у брахманов, у домовладельцев, у юношей, передавая сообщения: "иди сюда", "иди туда", "принеси то", "отнеси это", – он воздерживается от того, чтобы подобным образом передавать чужие сообщения. Это часть его нравственного поведения.
41. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, становятся обманщиками и сплетниками, предсказателями и магами ради наживы, из-за алчности к прибыли, – он воздерживается от подобного обмана и сплетен ради получения прибыли. Это часть его нравственного поведения.
[Это было описание нравственного поведения, среднее по подробности.]
42. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, такие, как:

предсказание по знакам на конечностях тела (например, хиромантия);
предсказание будущих событий по снам;
предсказание по ткани, изгрызенной мышами;
жертвенный огонь, жертвенный ковш, жертвенная мякина, жертвенный рис, жертвенное топлёное масло, жертвенное кунжутное масло;
жертвоприношение ртом, жертвоприношение кровью;
учение о знаках на конечностях тела;
учение о выборе благоприятного местоположения для дома;
учение о государственном устройстве;
учение о благоприятных заклинаниях;
учение о духах;
учение о земле, учение о змеях, учение о ядах, учение о скорпионах;
учение о мышах, учение о птицах, учение о воронах;
предсказание о сроке жизни;
наделение защитой от стрел (заговор от стрел);
знание территории обитания диких животных, –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
43. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, такие, как: чтение знаков судьбы по драгоценностям, по одежде, по посоху, по мечу, по стреле, по луку, по оружию, чтение знаков судьбы по женщинам, по мужчинам, по юношам, по девушкам, по рабам, по рабыням, чтение знаков судьбы по слонам, по коням, по буйволам, по быкам, по коровам, по козлам, по баранам, по петухам, по перепелам, по игуанам, по длинноухим животным, по черепахам, по оленям, – он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
44. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, делая предсказания, такие, как:

"будет выступление царя в поход";
"не будет выступления царя в поход";
"будет наступление здешнего царя";
"будет отступление чужого царя";
"будет наступление чужого царя";
"будет отступление здешнего царя";
"будет победа здешнего царя";
"будет поражение здешнего царя";
"вот такой будет победа";
"таким будет поражение", –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
45. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, делая предсказания, такие, как:

"будет лунное затмение";
"будет солнечное затмение";
"будет звёздное затмение" (прим: вероятно, говорится о планетах солнечной системы);
"движение луны и солнца будет происходить по их обычному пути";
"движение луны и солнца будет происходить по необычному пути";
"движение звёзд будет происходить по их обычному пути";
"движение звёзд будет происходить по необычному пути";
"будет падение метеоритов";
"будет зарево во весь горизонт";
"будет землетрясение";
"будет гром с неба";
"будет восход луны, солнца и звёзд, будет их заход, будет их замутнение, будет их очищение";
"таково будет последствие от лунного затмения";
"таково будет последствие от солнечного затмения";
"таково будет последствие от звёздного затмения";
"таково будет следствие от движения луны и солнца по их обычному пути";
"таково будет следствие от движения луны и солнца по необычному пути";
"таково будет следствие от движения звёзд по их обычному пути";
"таково будет следствие от движения звёзд по необычному пути";
"таково будет последствие от падения метеоритов";
"таково будет последствие от зарева во весь горизонт";
"таково будет последствие от землетрясения";
"таково будет последствие от грома с неба";
"таковы будут последствия от восхода луны, солнца и звёзд, от их захода, от их замутнения, от их очищения", –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
46. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, делая предсказания, такие, как:

"будет обильный дождь";
"будет засуха";
"будет изобилие пищи";
"будет голод";
"будет спокойное время";
"будет время потрясений";
"будет время болезней";
"будет время отсутствия болезней",
или занимаясь подсчётом и вычислениями, сочиняя стихи и вымыслы ради выгоды, –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
47. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, а именно:

вычисляют благоприятное время для свадьбы;
время для выдачи дочери замуж;
время для помолвки, время для развода;
время для сбора долгов, время для вложений и ссуд;
магически вызывают удачу и причиняют вред;
заклинаниями вызывают выкидыш;
сковывают язык, сковывают рот, вызывая немоту;
заговаривают руки, заговаривают рот, заговаривают уши;
гадая, вопрошают зеркало, вопрошают девушку, вопрошают богов;
поклоняются солнцу, поклоняются Великому Брахме;
магически извергают огонь изо рта; призывают богиню удачи, –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
48. В то время как некоторые почтенные отшельники и священнослужители, питающиеся благодаря подношениям от верующих, утверждают мирские учения и неправильный образ жизни, такие, как:

подношение богам за их милость, исполнение подобных религиозных обетов;
заклинания, подчиняющие духов;
заклинания, защищающие дом¹⁰;
восстановление потенции, прерывание потенции, освящение мест для строительства;
церемонии полоскания рта, омовения, жертвоприношения;
предписание рвотного, слабительного, очищающего сверху, очищающего снизу, целебного масла для ушей, целебной примочки для глаз, снадобья для носа, глазной мази, смазывания маслом;
лечение глазных заболеваний, хирургическое лечение, лечение детских болезней, лечение целебными кореньями, лекарствами, чьё действие направленно на облегчение последствий заболевания, –

он воздерживается от подобных мирских учений и неправильного образа жизни. Это часть его нравственного поведения.
49. И вот, великий царь, монах, обладающий таким нравственным поведением, не видит исходящей откуда-либо опасности, поскольку он сдерживает себя нравственным поведением. Подобно тому, великий царь, как помазанный на царство правитель из касты кшатриев, подчинив себе своих противников, не видит исходящей откуда-либо опасности, так же и монах, обладающий этим нравственным поведением, не видит исходящей откуда-либо опасности, поскольку он сдерживает себя нравственным поведением. Обладая этим благородным накоплением нравственного поведения, он испытывает безупречную внутреннюю лёгкость. Вот как, великий царь, монах придерживается нравственного поведения.
50. А как, великий царь, монах охраняет врата чувств? Великий царь, видя глазом форму, монах не захватывается общим впечатлением о ней, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ней. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя зрение, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует зрение, он проявляет сдержанность в способности видеть. Слыша ухом звук, он не захватывается общим впечатлением о нём, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ним. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя слух, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует слух, он проявляет сдержанность в способности слышать. Чувствуя носом запах, он не захватывается общим впечатлением о нём, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ним. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя обоняние, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует обоняние, он проявляет сдержанность в способности чувствовать запах. Чувствуя языком вкус, он не захватывается общим впечатлением о нём, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ним. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя чувство вкуса, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует чувство вкуса, он проявляет сдержанность в способности чувствовать вкус. Чувствуя телом прикосновение, он не захватывается общим впечатлением о нём, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ним. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя тактильные ощущения, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует тактильные ощущения, он проявляет сдержанность в способности осязать. Воспринимая интеллектом мысль (объект умственного восприятия), он не захватывается общим впечатлением о ней, не захватывается впечатлением о деталях, связанных с ней. Он следует пути самоконтроля по той причине, что если жить, не контролируя мысли, то будешь одолеваем жаждой и неудовлетворённостью и приобретёшь пагубные неблагие качества. Он контролирует интеллект, он проявляет сдержанность в способности умственного восприятия. Обладая этой благородной сдержанностью в чувствах, он испытывает незагрязнённую внутреннюю лёгкость. Вот как, великий царь, монах охраняет врата чувств.
51. А как, великий царь, монах обладает осознанностью и внимательностью? Великий царь, идя в одну сторону и возвращаясь в другую, монах делает это с вниманием. Смотря вперёд и назад, он делает это с вниманием. Сгибаясь и разгибаясь, он делает это с вниманием. Неся чашу для подаяния и монашескую накидку, он делает это с вниманием. Когда он ест, пьёт, кусает, пробует на вкус, он делает это с вниманием. Когда он испражняется и мочится, он делает это с вниманием. Когда он ходит, стоит, сидит, спит, бодрствует, говорит и молчит, он делает это с вниманием. Вот как, великий царь, монах обладает осознанностью и внимательностью.
52. А как, великий царь, монах удовлетворён? Великий царь, монах удовлетворён монашеской накидкой, защищающей его тело, и подаянием пищи, поддерживающим его желудок. Куда бы он ни пошёл, он идёт со всем своим добром. Подобно тому, великий царь, как перелётная птица, куда бы она ни летела, летит, унося с собой свои крылья, подобным образом, великий царь, и монах, удовлетворённый монашеской накидкой, защищающей его тело, и подаянием пищи, поддерживающим его желудок, куда бы он ни пошёл, идёт со всем своим добром. Вот как, великий царь, монах удовлетворён.
53. Обладая таким благородным накоплением нравственного поведения, обладая такой благородной сдержанностью в чувствах, обладая такими благородными осознанностью и внимательностью, обладая такой благородной удовлетворенностью, он удаляется в уединённое место: в лес к подножию дерева, на гору, в пещеру, в горное ущелье, на кладбище, в лесную чащу, в пустынное место на груду соломы. После принятия пищи, вернувшись сюда с чашей для подаяния, он сидит в позе со скрещенными ногами, держа спину прямо и имея намерение поддерживать сосредоточение внимания.
54. Устранив жажду к мирскому, он пребывает в состоянии сознания, свободного от алчности. Он очищает ум от алчности. Устранив злобу и ненависть, он пребывает в состоянии сознания, свободного от злобы, в состоянии любви и сострадания ко всем живым существам. Он очищает ум от злобы и ненависти. Устранив лень и сонливость, он пребывает в состоянии сознания, свободного от лени и сонливости, имея ясное восприятие и осознавание. Он очищает ум от лени и сонливости. Устранив возбуждение и беспокойство, он пребывает в состоянии сознания, свободного от волнений, в состоянии внутреннего спокойствия. Он очищает ум от возбуждения и беспокойства. Устранив сомнения, он пребывает в состоянии, превосходящем сомнения, не сомневаясь в правильности благого поведения. Он очищает ум от сомнений.
55. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек, заняв в долг, открыл своё дело, и это дело стало бы приносить ему доход так, что он смог бы погасить свой прежний долг и, кроме того, остаться с прибылью, на которую он был бы способен содержать жену. Тогда он может подумать так: "Прежде я занял в долг и открыл своё дело, это дело стало приносить мне доход. И вот я смог погасить свой прежний долг. Кроме того, я остался с прибылью, на которую могу содержать жену". И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
56. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек, поражённый недугом, страдающий от тяжёлой болезни, не способный радоваться пище, испытывающий слабость в теле, со временем смог избавиться от своего недуга, и пища вновь стала бы радовать его, а в теле вновь появились бы силы. Тогда он может подумать так: "Прежде я был болен и страдал от тяжёлой болезни. Пища совсем не радовала меня, и в теле совсем не было сил. Но теперь я освободился от своего недуга, и пища вновь стала радовать меня, а в теле вновь появились силы". И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
57. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек, заключённый в тюрьму, со временем освободился из заключения целым и невредимым и не потерял бы ничего из своего имущества. Тогда он может подумать так: "Прежде я был заключён в тюрьму. Но теперь я освободился из заключения целым и невредимым и не потерял ничего из своего имущества". И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
58. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек, бывший рабом, не принадлежавший себе, принадлежавший другим, не вольный идти туда, куда хочет, со временем освободился от своего рабства, стал принадлежать себе, не стал принадлежать другим, стал свободным человеком, который волен идти туда, куда хочет. Тогда он может подумать так: "Прежде я был рабом, не принадлежал себе, принадлежал другим и не мог идти туда, куда хотел. Но теперь я освободился от своего рабства, стал принадлежать себе, а не другим, стал свободным человеком и волен идти туда, куда захочу". И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
59. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек с богатством и имуществом, следовавший по труднопроходимой дороге в пустынной местности и подвергавший себя голоду и опасностям, со временем выбрался из пустынной местности и благополучно добрался бы до деревни без потерь. Тогда он может подумать так: "Прежде я следовал с богатством и имуществом по труднопроходимой дороге в пустынной местности и подвергал себя голоду и опасностям. Но теперь я выбрался из пустынной местности и благополучно добрался до деревни без потерь". И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
60. Великий царь, подобным образом, не устранив эти пять препятствий, монах видит себя словно в долгу, словно в болезни, словно в тюрьме, словно в рабстве, словно на труднопроходимой дороге в пустынной местности. И подобным образом, великий царь, устранив эти пять препятствий, монах видит себя словно освободившимся от долга, словно выздоровевшим от болезни, словно избавившимся от заключения, словно освободившимся от рабства, словно выбравшимся в безопасную местность¹¹.
61. Когда он видит, что эти пять препятствий устранены в нём, в нём рождается радость (pāmojja). От радости рождается удовольствие (pīti). От душевного удовольствия тело успокаивается (passaddhi – тишина, спокойствие). Тело в успокоении испытывает лёгкость (sukha). В лёгкости ум входит в самадхи¹².
62. Отдалившись от чувственных желаний, отдалившись от неблагого поведения, он достигает и пребывает в первой дхьяне: удовольствие и лёгкость порождаются отъединением, сопровождаемым обдумыванием и взвешиванием. Он наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело удовольствием и лёгкостью, рождающимися с отъединением. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано удовольствием и лёгкостью, порождёнными отъединением.
63. Великий царь, это подобно тому, как если бы умелый банщик или его подмастерье, засыпав в бронзовый сосуд мыльный порошок, стал брызгать на него воду, смешивать воду с порошком и изготавливать ком, в котором вода пропитывает и связывает порошок, но, заполняя ком, не сочится из него.
Великий царь, подобным образом монах наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело удовольствием и лёгкостью, рождающимися с отъединением. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано удовольствием и лёгкостью, порождёнными отъединением.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
64. Кроме того, великий царь, с прекращением обдумывания и взвешивания монах достигает и пребывает во второй дхьяне: удовольствие и лёгкость порождаются внутренним спокойствием ума и однонаправленной концентрацией, свободной от обдумывания и взвешивания. Он наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело удовольствием и лёгкостью, рождающимися от медитативной концентрации. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано удовольствием и лёгкостью, порождёнными медитативной концентрацией.
65. Великий царь, это подобно озеру, чьи воды пополняются изнутри родниками. Пусть оно не будет иметь притоков с востока, не будет иметь притоков с юга, не будет иметь притоков с запада, не будет иметь притоков с севера; и пусть в надлежащее время божество [контролирующее погоду] не будет даровать ему дождь, – прохладные ключи, бьющие из-под земли, наполнят это озеро изнутри, пропитают, вольются, и насытят его прохладной водой, и не останется во всём озере ничего, что не было бы заполнено прохладной водой.
Подобным образом, великий царь, монах наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело удовольствием и лёгкостью, рождающимися от медитативной концентрации. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано удовольствием и лёгкостью, порождёнными медитативной концентрацией.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
66. Кроме того, великий царь, отъединившись от удовольствия, монах пребывает в беспристрастности; внимательный и осознающий, он чувствует лёгкость в теле, – так он достигает и пребывает в третьей дхьяне, о которой святые говорят: "Тот, кто беспристрастен и внимателен, пребывает в лёгкости".
Он наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело лёгкостью, отъединившись от удовольствия. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано лёгкостью, свободной от переживания удовольствия.
67. Великий царь, это подобно тому, как в лотосовом пруду с голубыми, или красными, или белыми лотосами среди голубых лотосов, или красных лотосов, или белых лотосов, рождённых в воде, выросших в воде, омытых водой, есть некоторые, которые целиком погружены в воду; от верхушек до корней они залиты, пропитаны, насыщены и пронизаны прохладной водой. И не остается во всех этих голубых, или красных, или белых лотосах ничего, что не было бы пропитано прохладной водой.
Подобным образом, великий царь, монах наполняет и пропитывает, насыщает и пронизывает своё тело лёгкостью, отъединившись от удовольствия. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пропитано лёгкостью, свободной от переживания удовольствия.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
68. Кроме того, великий царь, отдалившись от лёгкости и отдалившись от боли, подобно тому, как ранее перед этим он оставил душевное удовольствие и неудовольствие, монах достигает четвёртой дхьяны и пребывает в ней в состоянии без боли и без лёгкости, в чистоте беспристрастности и внимательности. Он сидит, наполняя своё тело чистым и ясным осознаванием. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пронизано чистым и ясным осознаванием.
Великий царь, это подобно тому, как если бы здесь сидел человек, завёрнутый с головы до ног в белую ткань так, что не оставалось бы на всём его теле ни единой части, которую бы не покрывала белая ткань. Великий царь, подобным образом монах сидит, наполняя своё тело чистым и ясным осознаванием. Во всём его теле не остаётся ничего, что не было бы пронизано чистым и ясным осознаванием.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
69. И далее, великий царь, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, монах направляет и обращает свой ум к доскональному знанию. Он досконально понимает: "Вот это моё тело, имеющее форму, состоящее из четырёх великих элементов, рождённое от матери и отца, вскормленное рисом и молоком, подвержено непостоянству, увяданию, износу, разрушению, распаду. И вот моё сознание находится в нём и связано с телом".
70. Великий царь, это подобно тому, как если бы в драгоценный камень лазурит¹³ – в красивый, благородный, восьмигранный, превосходно отшлифованный, прозрачный, сияющий, незапачканный, наделённый всеми достоинствами камень – была продета нить: синяя, или жёлтая, или красная, или белая, или серая. Тогда человек, наделённый зрением, взяв его в руку, может различить: "Вот драгоценный камень лазурит – красивый, благородный, восьмигранный, превосходно отшлифованный, прозрачный, сияющий, незапачканный, наделённый всеми достоинствами камень. В него продета нить: синяя, или жёлтая, или красная, или белая, или серая".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к доскональному знанию. Он досконально понимает: "Вот это моё тело, имеющее форму, состоящее из четырёх великих элементов, рождённое от матери и отца, вскормленное рисом и молоком, подвержено непостоянству, увяданию, износу, разрушению, распаду. И вот моё сознание находится в нём и связано с телом¹⁴".
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
71. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к созданию тела, состоящего из разума. Из этого тела он творит другое тело, имеющее форму, состоящее из разума, обладающее всеми большими и малыми конечностями, обладающее совершенными органами чувств.
Великий царь, это подобно тому, как если бы человек выдернул стебель из травы мунджа. Он может подумать: "Вот – трава мунджа, а вот – стебель, мунджа – одно, а стебель – другое, но, однако стебель выдернут из мунджи".
Или же, великий царь, это подобно тому, как если бы человек вынул меч из ножен. Он может подумать: "Вот – меч, а вот – ножны, меч – одно, а ножны – другое, но, однако меч вынут из ножен".
Или же, великий царь, это подобно тому, как если бы человек вытащил змею из сбрасываемой ею кожи. Он может подумать: "Вот – змея, а вот – кожа, змея – одно, а кожа – другое, но, однако змея вытащена из кожи".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к созданию тела, состоящего из разума. Из этого тела он творит другое тело, имеющее форму, состоящее из разума, обладающее всеми большими и малыми конечностями, обладающее совершенными органами чувств¹⁵.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
72. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к различным видам сверхъестественных способностей. Он испытывает разнообразные виды сверхъестественных способностей: Будучи одним, он становится многочисленным; будучи многочисленным, становится одним. Он становится видимым для глаз и невидимым. Он беспрепятственно проходит сквозь стены, валы и горы, как если бы это было пустое пространство. Он погружается в землю и выходит из неё, как если бы это была вода. Он ходит по воде и не тонет, как если бы это была земля. Сидя с перекрещенными ногами, он летает по небу, словно крылатая птица. Даже до этих солнца и луны он дотрагивается рукой, касается их, мощных и великих. Вплоть до Небес Брахмы он способен оказывать воздействие с помощью своего тела.
73. Великий царь, это подобно тому, как опытный гончар или его подмастерье может изготовить из хорошо обработанной глины любой сосуд, какой бы он ни пожелал.
Или же, великий царь, это подобно тому, как опытный резчик по слоновой кости или его подмастерье может изготовить из хорошо обработанной слоновой кости любой сосуд, какой бы он ни пожелал.
Или же, великий царь, это подобно тому, как опытный мастер золотых дел или его подмастерье может изготовить из хорошо обработанного золота любой сосуд, какой бы он ни пожелал.
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к различным видам сверхъестественных способностей. Он испытывает разнообразные виды сверхъестественных способностей: Будучи одним, он становится многочисленным; будучи многочисленным, становится одним. Он становится видимым для глаз и невидимым. Он беспрепятственно проходит сквозь стены, валы и горы, как если бы это было пустое пространство. Он погружается в землю и выходит из неё, как если бы это была вода. Он ходит по воде и не тонет, как если бы это была земля. Сидя с перекрещенными ногами, он летает по небу, словно крылатая птица. Даже до этих солнца и луны он дотрагивается рукой, касается их, мощных и великих. Вплоть до Небес Брахмы он способен оказывать воздействие с помощью своего тела.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
74. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к божественному слуху. Божественным слухом, чистым, превосходящим человеческий слух, он слышит звуки и божественные, и человеческие, как далёкие, так и близкие.
75. Великий царь, это подобно тому, как человек, идущий по дороге, может слышать звук барабана, звук бубна, звуки раковины, цимбал и литавр, и он может подумать: "Вот звук барабана, вот звук бубна, вот звуки раковины, цимбал, литавр".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к божественному слуху. Божественным слухом, чистым, превосходящим человеческий слух, он слышит звуки и божественные, и человеческие, как далёкие, так и близкие.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
76. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к доскональному знанию мыслей других существ. Воспринимая своим умом умы других существ, других личностей, он досконально понимает их: Ум, охваченный Жадностью, он распознаёт как ум, охваченный Жадностью. Ум, свободный от Жадности, он распознаёт как ум, свободный от Жадности. Ум, охваченный Ненавистью, он распознаёт как ум, охваченный Ненавистью. Ум, свободный от Ненависти, он распознаёт как ум, свободный от Ненависти. Ум, охваченный Невежеством, он распознаёт как ум, охваченный Невежеством. Ум, свободный от Невежества, он распознаёт как ум, свободный от Невежества. Сосредоточенный ум он распознаёт как сосредоточенный ум. Рассеянный ум он распознаёт как рассеянный ум. Возвышенный ум он распознаёт как возвышенный ум. Низменный ум он распознаёт как низменный ум. Превосходный ум он распознаёт как превосходный ум. Непревзойдённый ум он распознаёт как непревзойдённый ум. Ум, находящийся в самадхи, он распознаёт как ум, находящийся в самадхи. Ум, не находящийся в самадхи, он распознаёт как ум, не находящийся в самадхи. Ум, достигший Освобождения, он распознаёт как ум, достигший Освобождения. Ум, не достигший Освобождения, он распознаёт как ум, не достигший Освобождения.
77. Великий царь, это подобно тому, как женщина, или мужчина, или подросток, любящий наряжаться, разглядывая отражение своего лица в чистом и ясном зеркале или в сосуде с прозрачной водой, обнаружил бы на лице родинку, если бы на нём была родинка; или обнаружил бы, что на лице нет родинок, если бы на нём не было родинок.
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к доскональному знанию мыслей других существ. Воспринимая своим умом умы других существ, других личностей, он досконально понимает их: Ум, охваченный Жадностью, он распознаёт как ум, охваченный Жадностью. Ум, свободный от Жадности, он распознаёт как ум, свободный от Жадности. Ум, охваченный Ненавистью, он распознаёт как ум, охваченный Ненавистью. Ум, свободный от Ненависти, он распознаёт как ум, свободный от Ненависти. Ум, охваченный Невежеством, он распознаёт как ум, охваченный Невежеством. Ум, свободный от Невежества, он распознаёт как ум, свободный от Невежества. Сосредоточенный ум он распознаёт как сосредоточенный ум. Рассеянный ум он распознаёт как рассеянный ум. Возвышенный ум он распознаёт как возвышенный ум. Низменный ум он распознаёт как низменный ум. Превосходный ум он распознаёт как превосходный ум. Непревзойдённый ум он распознаёт как непревзойдённый ум. Ум, находящийся в самадхи, он распознаёт как ум, находящийся в самадхи. Ум, не находящийся в самадхи, он распознаёт как ум, не находящийся в самадхи. Ум, достигший Освобождения, он распознаёт как ум, достигший Освобождения. Ум, не достигший Освобождения, он распознаёт как ум, не достигший Освобождения.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
78. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к доскональному знанию прошлых жизней. Он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни, а именно: одно рождение, два рождения, три рождения, четыре рождения, пять рождений, десять рождений, двадцать рождений, тридцать рождений, сорок рождений, пятьдесят рождений, сто рождений, тысячу рождений, сотню тысяч рождений, множество кальп (периодов) создания вселенной, множество кальп разрушения вселенной, множество кальп создания и разрушения вселенной. [Он вспоминает]: "В той жизни я имел такое-то имя, принадлежал к такому-то роду, имел такую-то внешность, такой-то была моя еда, я испытывал такие-то удовольствия и страдания, и моя жизнь закончилась таким-то образом. И после того, как я умер, я переродился там-то, а там я имел такое-то имя, принадлежал к такому-то роду, имел такую-то внешность, такой-то была моя еда, я испытывал такие-то удовольствия и страдания, и моя жизнь закончилась таким-то образом. И после того, как я умер, я переродился здесь". Так он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни с их особенностями и с объяснением.
79. Великий царь, это подобно тому, как если бы человек пошёл из своей деревни в другую деревню, из той деревни он пошёл бы в следующую деревню, а из той деревни он вернулся бы в свою деревню. Он может подумать: "Вот я пришёл из своей деревни в такую-то деревню, – там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал. И из этой деревни я перешёл в ту деревню, – там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал. А из той деревни я вернулся в свою деревню".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к доскональному знанию прошлых жизней. Он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни, а именно: одно рождение, два рождения, три рождения, четыре рождения, пять рождений, десять рождений, двадцать рождений, тридцать рождений, сорок рождений, пятьдесят рождений, сто рождений, тысячу рождений, сотню тысяч рождений, множество кальп создания вселенной, множество кальп разрушения вселенной, множество кальп создания и разрушения вселенной. [Он вспоминает]: "В той жизни я имел такое-то имя, принадлежал к такому-то роду, имел такую-то внешность, такой-то была моя еда, я испытывал такие-то удовольствия и страдания, и моя жизнь закончилась таким-то образом. И после того, как я умер, я переродился там-то, а там я имел такое-то имя, принадлежал к такому-то роду, имел такую-то внешность, такой-то была моя еда, я испытывал такие-то удовольствия и страдания, и моя жизнь закончилась таким-то образом. И после того, как я умер, я переродился здесь". Так он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни с их особенностями и с объяснением.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
80. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к доскональному знанию смерти и последующего перевоплощения живых существ. Божественным оком, чистым, превосходящим человеческое зрение, он видит, как живые существа умирают и перерождаются, – он досконально понимает, как существа в соответствии со своей кармой становятся низшими и высшими, красивыми и безобразными, счастливыми и несчастными: "Увы! Вот эти существа совершали дурные поступки телом, совершали дурные поступки речью, совершали дурные поступки умом, обвиняли святых, придерживались неправильных взглядов и накапливали карму неправильного взгляда. После разрушения тела и смерти они переродятся в скверных мирах, в мирах лишений и бед, перевоплотятся в аду". Или же: "Вот эти существа совершали хорошие поступки телом, совершали хорошие поступки речью, совершали хорошие поступки умом, не обвиняли святых, придерживались правильных взглядов и накапливали карму правильного взгляда. После разрушения тела и смерти они перевоплотятся в мире счастья, в мире Небес". Так, божественным оком, чистым, превосходящим человеческое зрение, он видит, как живые существа умирают и перерождаются, – он досконально понимает, как существа в соответствии со своей кармой становятся низшими и высшими, красивыми и безобразными, счастливыми и несчастными.
81. Великий царь, это подобно тому, как если бы на центральной городской площади стояло высокое здание, и человек с хорошим зрением, стоящий на его вершине, смотрел бы, как люди входят в дом и выходят из него, двигаются по улицам и сидят на центральной площади. Он может подумать: "Эти люди входят в дом, эти – выходят, эти – двигаются по улицам, эти – сидят на центральной площади".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к доскональному знанию смерти и последующего перевоплощения живых существ. Божественным оком, чистым, превосходящим человеческое зрение, он видит, как живые существа умирают и перерождаются, – он досконально понимает, как существа в соответствии со своей кармой становятся низшими и высшими, красивыми и безобразными, счастливыми и несчастными: "Увы! Вот эти существа совершали дурные поступки телом, совершали дурные поступки речью, совершали дурные поступки умом, обвиняли святых, придерживались неправильных взглядов и накапливали карму неправильного взгляда. После разрушения тела и смерти они переродятся в скверных мирах, в мирах лишений и бед, перевоплотятся в аду". Или же: "Вот эти существа совершали хорошие поступки телом, совершали хорошие поступки речью, совершали хорошие поступки умом, не обвиняли святых, придерживались правильных взглядов и накапливали карму правильного взгляда. После разрушения тела и смерти они перевоплотятся в мире счастья, в мире Небес". Так, божественным оком, чистым, превосходящим человеческое зрение, он видит, как живые существа умирают и перерождаются, – он досконально понимает, как существа в соответствии со своей кармой становятся низшими и высшими, красивыми и безобразными, счастливыми и несчастными.
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества.
82. Так, с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, он направляет и обращает свой ум к доскональному знанию прекращения утечек. Он имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть страдание", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение страдания", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть прекращение страдания", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть путь, ведущий к прекращению страдания". Он имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть утечки", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть прекращение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть путь, ведущий к прекращению утечек".
У него, так понимающего, так видящего, ум освобождается от утечек чувственных желаний, освобождается от утечек существования, освобождается от утечек неведения. У достигшего Освобождения появляется доскональное знание: "Я достиг Освобождения". Он досконально понимает: "Закончились перерождения, цель святой жизни достигнута; сделано то, что надлежало сделать; после этой жизни не будет больше рождений".
83. Великий царь, это подобно тому, как если бы посреди горной долины было чистое прозрачное спокойное озеро, и человек с хорошим зрением, стоящий на его берегу, видел бы в его водах раковины устриц, песок и гальку, двигающиеся и останавливающиеся косяки рыб. Он может подумать: "Вот – чистое прозрачное спокойное озеро, а в нём – раковины устриц, песок и галька, двигающиеся и останавливающиеся косяки рыб".
Великий царь, подобным образом монах с умом, находящимся в самадхи, чистым, ясным, незапятнанным, без загрязнений, послушным и собранным, непоколебимым, достигшим бесстрастности, направляет и обращает свой ум к доскональному знанию прекращения утечек. Он имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть страдание", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение страдания", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть прекращение страдания", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть путь, ведущий к прекращению страдания". Он имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть утечки", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть прекращение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть путь, ведущий к прекращению утечек".
У него, так понимающего, так видящего, ум освобождается от утечек чувственных желаний, освобождается от утечек существования, освобождается от утечек неведения. У достигшего Освобождения появляется доскональное знание: "Я достиг Освобождения". Он досконально понимает: "Закончились перерождения, цель святой жизни достигнута, сделано то, что надлежало сделать, после этой жизни не будет больше рождений¹⁶".
Великий царь, таков реальный плод отшельничества, который прекраснее и возвышеннее предыдущих реальных плодов отшельничества. И нет, великий царь, иных реальных плодов отшельничества, которые были бы превосходнее и возвышеннее, чем этот реальный плод отшельничества".
84. Когда так было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта сказал Самому Почитаемому:
– Как прекрасно, Преподобный Учитель! Как замечательно, Преподобный Учитель! Преподобный Учитель, это подобно тому, как если бы перевернутое вернули в исходное положение, или как если бы сокрытое было раскрыто, или как если бы заблудившемуся объяснили дорогу, или как если бы в темноту внесли масляный светильник, чтобы те, кто видит, могли видеть формы. Преподобный Учитель, подобным образом Самый Почитаемый через многие аллегории сделал Дхарму понятной. Преподобный Учитель, я принимаю прибежище в Самом Почитаемом, в Дхарме и в Общине монахов. Пусть Самый Почитаемый считает меня своим мирскими последователем, который принял прибежище в нём с сегодняшнего дня на всю жизнь. Преподобный Учитель, меня тяготит преступление: из-за невежества, из-за заблуждения, из-за неблагого поведения я ради владычества лишил жизни отца, добродетельного справедливого царя. Преподобный Учитель, пусть же Самый Почитаемый примет моё раскаяние в преступлении, чтобы в будущем я мог сдерживать себя.
85. – Несомненно, великий царь, ты отяготил себя преступлением: из-за невежества, из-за заблуждения, из-за неблагого поведения ты ради владычества лишил жизни отца, добродетельного справедливого царя. Но поскольку ты, великий царь, осознав совершённое преступление, раскаялся в нём в соответствии с Законом, мы принимаем твоё раскаяние. Великий царь, в Винае благородных развитие возможно, когда человек, осознав совершённый проступок, раскаивается в нём в соответствии с Законом и упражняется в том, чтобы сдерживать себя в будущем.
86. Когда так было сказано, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта сказал Самому Почитаемому:
– Ну, а теперь, Преподобный Учитель, мы пойдём – у нас много дел, много нужно сделать.
– Теперь, великий царь, поступай так, как считаешь нужным.
И вот царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта, испытав радость и восхищение от слов Самого Почитаемого, поднялся с сиденья, выразил почтение Самому Почитаемому, сделал вокруг него почтительный обход¹⁷ и удалился.
87. Тогда, вскоре после ухода царя Магадхи Аджатасатту Ведехипутты, Самый Почитаемый обратился к монахам:
– Монахи, этот царь поражён. Этот царь потрясён, монахи. Поистине, монахи, если бы этот царь не лишил жизни своего отца¹⁸, добродетельного справедливого царя, то уже на этом сиденье он обрёл бы чистое незапятнанное око Дхармы.
Вот что сказал Самый Почитаемый. Испытав удовольствие, монахи восхитились словами Самого Почитаемого.

Окончена вторая Саманняпхала сутта.

Примечания.

1 Комарабхачча (komārabhacca) – врач по детским болезням.

2 День Упосатхи – день обетов и заповедей. Приходится на первый, восьмой, пятнадцатый и двадцать третий дни лунного месяца. Традиционно в эти дни проводилось совместное раскаяние монахов в отступлениях от принятых обетов и заповедей.

3 – Последний лунный месяц сезона дождей имеет название Каттика (kattikā – созвездие Плеяды; полная луна в это время находится возле этого созвездия), и он приходится на октябрь-ноябрь. Сезон дождей заканчивается в этом месяце в день полнолуния, и этот день называется комуди (komudī – лунный свет).

4 Магадха – сильное государство в древней Индии времён будды Сакьямуни; занимало территорию современного Бихара.

5 Ведехипутта (vedehiputta) – сын [царицы] Ведехи.

6 – В словаре Риса Дэвидса (T. W. Rhys Davids, William Stede, editors, The Pali Text Society's Pali-English dictionary) есть ссылка на то, что Нигантха Натапутта был главой общины джайнов. Название религии джайнов произошло от титула Джина, т.е. Победитель, который был присвоен Вардхамане Махавире, последнему из 24 пророков джайнизма. Чтобы прояснить о каких запрещающих заповедях говорил Нигантха Натапутта и какое отношение они имеют ко "всем водам", и что подразумевается под выражением "все воды", обратимся к литературе о джайнизме.
Джайнизм возник в VI – V веке до н.э. в Магадхе. Есть упоминание, что царь Магадхи Бимбисара, отец Аджатасатту, одно время являлся сторонником джайнизма, пока не встретился с буддой Сакьямуни и не обрёл веру в Учение Будды. В джайнизме говорится о множестве индивидуальных душ (джива), которые в своём истинном изначальном состоянии наделены всеведением и всемогуществом. Однако есть сансара, где души несвободны, они подвержены притокам тонкой кармической материи (асравы), обусловливающей их "связывание" (бандха). В джайнизме почитают героев-тиртханкар, это "создатели брода через океан сансары". Вполне вероятно, что тонкую кармическую материю джайны могли сравнивать с водой: как вода, наполняя океан, является его основой, так и тонкая кармическая материя является основой океана сансары. И вероятно, Нигантха Натапутта подразумевал под "всеми водами" эту кармическую материю сансары. Борьба с "кармами" посредством йогических упражнений, созерцательной практики и сурового аскетизма составляет учение джайнов о спасении-освобождении. Карма, от которой должна освободиться душа, представляется джайнам как тонкая материя. Эта тонкая материя образует одно из "тел" души – "кармическое тело", которое изменяется в результате постоянного притока новых карм. Путь джайнов к освобождению связан с поэтапным прекращением течения этого притока и с разрушением "кармического тела". Также, как в буддизме, джайны строго соблюдают запрещающие заповеди: 1) не убивать живых существ (одним из практических применений этой заповеди для современных джайнов является ношение марлевой повязки на лице, – чтобы не проглотить какую-нибудь мошку, которая может случайно залететь в открытый рот.); 2) не воровать; 3) не прелюбодействовать; 4) не лгать. Пятым "великим обетом" джайнов (махаврата) является непринятие излишних даров.

7 – Один Учитель так прокомментировал эту часть сутты:
"В этом месте, через изложение царя Аджатасатту, ясно показан взгляд буддизма на ложные религии.
Образ мышления шести ложных учителей – это фундаментальное мышление, формирующее мир, пронизанный общепринятыми идеями.
Например, Аджита Кесакамбала стал говорить о материализме: "Человек состоит из четырёх великих элементов. Когда приходит срок, его элемент земли возвращается и входит во внешнюю совокупность земли, элемент воды возвращается и входит в совокупность воды, элемент огня возвращается и входит в совокупность огня, элемент ветра возвращается и входит в совокупность ветра. Чувственные восприятия растворяются в пространстве... С распадом тела и глупцы, и мудрецы прекращают своё существование, исчезают, не существуют после смерти".
Очевидно, что эта проповедь затрагивает только материалистическую сторону. И в наше время есть люди, которые, не зная истины, придерживаются подобной точки зрения.
Также тут мы встречаем теорию о беспричинности, то есть о том, что кармы не существует. Пурана Кассапа говорит, что ни грехи, ни заслуги не дают плода. Это одно из положений теории о беспричинности.
То, о чём говорит Маккхали Госала, также относится к теории беспричинности: "Без причин и условий существа погружены в порок. Нет причин и нет условий, из-за которых живые существа очищаются от порока. Без причин и условий существа очищаются от порока… И подобно тому, как брошенный клубок нити исчезает, когда полностью разматывается, таким же образом невежественные и мудрые перерождаются в сансаре, переходя от существования к существованию до тех пор, пока не исчерпаются страдания".
Но царь Аджатасатту хотел услышать о плодах отшельничества, то есть, например, о том, что, став монахом, человек может достичь Освобождения. Каковы же плоды отшельничества? Несмотря на это шесть учителей не дали ответа на его вопрос. Они не то, что не ответили ему на вопрос, но стали, как магнитофон с автореверсом, повторять об основах собственного учения.
Мы можем прочитать здесь о пренебрежительном отношении царя Аджатасатту к этим учителям. Но он не высказывал ни одобрения, ни отрицания. Будучи недовольным, он не произнёс недовольных слов, но спокойно выслушал их. Этот способ достаточно эффективен: не произносить слов и таким образом предотвратить накопление [плохой] кармы речи…
... Давайте рассмотрим теорию каждого из учителей.
Первый, Пурана Кассапа, говорил о том, что закона кармы не существует.
Если его теория верна, то откуда берутся индивидуальные различия между созданными существами? Если нет причины и основания, то есть если нет кармы, то все существа должны быть созданы в одних и тех же условиях. Но работает какая-то сила, раз все они имеют различия…
Следующим говорил Маккхали Госала: "Великий царь, нет причин и нет условий, из-за которых живые существа погружаются в порочные желания. Без причин и условий существа погружены в порок… Все существа – всё живое, все рожденные, все души – беспомощны, бессильны, лишены собственной энергии; подвластны судьбе, которая движет их существованием. И они испытывают радости и страдания в шести видах существования".
Эта точка зрения также основывается на идее, что закона кармы не существует. Маккхали Госала говорит, что всё определено, и потому по истечении восьмидесяти четырёх сотен тысяч великих кальп будет положен конец страданиям. Его учение говорит о том, что можно делать, что угодно.
Но здесь я не соглашусь с ним. Когда всё началось и определилось? Если всё началось в одно время, то, как я уже писал по поводу теории Пураны Кассапы, кажется странным, что у существ имеются индивидуальные различия. Если нити существ начались из одного места и разматывались с одинаковой скоростью, то все существа должны пребывать в одинаковом состоянии. Но то, что они не пребывают в одинаковом состоянии, показывает, что здесь работает какая-то сила…
Третий – Аджита Кесакамбала. "…Когда приходит срок, его (человека) элемент земли возвращается и входит во внешнюю совокупность земли… С распадом тела и глупцы, и мудрецы прекращают своё существование, исчезают, не существуют после смерти".
Это материализм, который является основой коммунизма. Материализм – тоже ложная теория…
Следующий, Пакудха Каччаяна, говорит так: "…Есть семь элементов (элемент земли, элемент воды, элемент огня, элемент воздуха, удовольствие, страдание и душа)... Они непоколебимы, не изменяются, не вредят друг другу и не могут причинить друг другу ни удовольствия, ни страдания, ни удовольствия и страдания одновременно…".
Он говорит о том, что наше тело сотворено из семи элементов и что они непоколебимы, не изменяются, не вредят друг другу и не причиняют друг другу ни удовольствий, ни страданий. Теория о неизменности утверждает, что эти семь элементов при изменении явлений остаются абсолютно неизменными.
Я здесь заговорил о ложных учениях из-за того, что они достаточно любопытны. Например, для приготовления горячих пирожков нам нужно смешать муку с яйцами, добавить пекарного порошка и сахара. Потом выпекается тесто, и получаются горячие пирожки. Так вот, ложные религии любопытны тем, что говорят, будто готовый пирожок и ингредиенты, использовавшиеся на предыдущей стадии, – это одно и то же. Но остаётся вопрос: может ли пирожок вернуться к состоянию отдельных ингредиентов? Не может, и поэтому можно сказать, что это разные вещи.
В этой теории есть ещё один недостаток. Страдания и радости отличаются у каждого человека, а по этому поводу в его теории ничего не сказано. Вот пример. Допустим, человека ударили, но он достаточно закалён и ему не больно, у него нет страданий. Но другой человек в той же ситуации почувствует страдание. Что нам думать об индивидуальных душевных отличиях?
Пятым идёт Нигантха Натапутта. У него сильная гордость, и он постоянно повторяет своё имя: "Великий царь, вот Нигантха сдерживает себя четырьмя запрещающими заповедями. Великий царь, а почему Нигантха сдерживает себя четырьмя запрещающими заповедями?…"
Западные исследователи пали говорят, что место о четырёх запрещающих заповедях, о которых говорит Нигантха Натапутта, очень похоже на учение буддизма. Но здесь есть и большое отличие от буддизма. В буддизме говорится не только об искоренении зла за счёт запрещающих заповедей, но и о накоплении заслуг. В этом случае здесь следовало бы сказать и о важности процесса контроля над сознанием.
Сам Нигантха Натапутта говорит о том, что зовётся "тем, чья душа достигла своей сущности, самоконтроля и неизменности". Но не стоит придавать большого значения его словам. Ведь если так, почему он не может ответить на вопрос царя Аджатасатту?
Последним идёт Санджая Белаттхипутта. Его теория – это софистика, утверждающая, что суть предмета ничего не говорит о предмете. Это тоже ложная теория".

8 – "Охранять врата чувств" означает контролировать шесть чувственных восприятий: зрение, слух, обоняние, вкус, тактильные ощущения, интеллект. Будда говорил, что причины привязанности входят в нас через шесть врат.

9 – Установленное время для приёма пищи в монашеской общине Будды приходилось на утро до полудня.

10 – Участок земли, имущество – предполагаемый вариант перевода / bhūri – земля.

11 – Один Учитель так прокомментировал эту часть сутты:
"В этом месте будда Сакьямуни сравнивает пять препятствий для медитации с разными вещами. Этот способ называется искусные средства. Искусные средства – это не ложь, а приведение многих аллегорий, с которыми собеседник может согласиться. Позвольте мне дать объяснение по поводу каждого примера.
Первый пример – по поводу алчности. Алчность – это состояние, когда человек, не удовлетворяясь имеющимся, накапливает долги. Если человек освободится от алчности, то освободится и от долгов и обретёт богатство души. И он получит от этого радость и испытает удовлетворение.
Второе препятствие – гнев. Почему он сравнивается с болезнью? Потому что гнев является причиной болезней. То есть гнев, ненависть вредят телу и от них начинаются болезни.
Когда я читаю учения будды Сакьямуни, то всегда чувствую их величие, взаимосвязанность. Почему если мы сердимся, то заболеем? Всё потому, что теряется жар. То есть столь необходимая нам энергия элемента огня утекает вовне. Из-за этого тело охлаждается, и мы заболеваем. Действительно, будда Сакьямуни подобрал очень удачную аллегорию.
О третьем препятствии – сонливости – говорится как о темнице. В состоянии сонливости нас окружают тёмные тучи, и мы не можем прорваться сквозь них. Этот состояние, когда мы стеснены ими. Поэтому здесь говорится о темнице.
Идущее четвёртым беспокойство – это состояние, когда нами управляет неверная информация, имеющаяся в нас. То есть из-за информации о мирских желаниях, имеющихся у нас, душа приходит в возбуждение. Мы порабощены своими же мирскими желаниями, поэтому здесь говорится о рабе.
Последние – о препятствии сомнения. Когда у нас возникает сомнение в истине, мы уподобляемся путнику, следующему по труднопроходимой дороге. Из-за сомнений, даже если по форме мы практикуем истину, душа пребывает в ожесточённости. Именно поэтому здесь была дана аллегория с труднопроходимой дорогой. Сомнения не делают душу богатой.
А почему здесь говорится "человек с богатством и имуществом"? Это указание на то, что первоначально этот человек практиковал истину. Вступить на истинный путь – всё равно, что обрести богатство. Но сколько бы мы ни практиковали истину, даже если у нас имеются достаточные заслуги, возникновение сомнений равносильно вступлению на труднопроходимую дорогу".

12 Самадхи (samādhi) – медитативное состояние, в котором субъект познаёт объект медитации, сосредоточив на нём внимание и внутренне "объединившись" с ним. В этом месте сутры объясняется, что к самадхи подводит взаимозависимая последовательность: радость (pāmojja) – удовольствие (pīti) – тишина (passaddhi) – лёгкость (sukha).

13 Лазурит (veḷuriya) – ляпис-лазурь, берилл.

14 – Когда завершена ступень самадхи, приходит ступень мудрости. Подлинное доскональное знание – это значит знать всё. Это знание обретается, как результат самадхи.

15 – Здесь говорится о создании другого тела, которое называется феноменальным телом, или телом воплощения (санскр. нирманакая). Это тело способно перемещаться от Ада до Небес в измерении, являющемся оборотной стороной Мира Страстей. Это измерение является частью Мира Форм, и оно распространяется вплоть до Небес Брахмы. Феноменальное тело может также проявляться в Мире Страстей.

16 – Будда рассказал царю о сверхъестественных силах в порядке овладения ими. Из всех божественных сверхъестественных способностей, или высших мудростей, доскональное знание прекращения утечек является наивысшим. Именно о нём Будда говорит: "И нет, великий царь, иных реальных плодов отшельничества, которые были бы превосходнее и возвышеннее, чем этот реальный плод отшельничества". Освобождение от утечек чувственных желаний приводит к Освобождению от Мира Страстей, Освобождение от утечек существования приводит к Освобождению от Мира Форм, Освобождение от утечек неведения приводит к Освобождению от Мира Без Форм. Таким образом, прекращение утечек равнозначно свободе от Трёх Ядов: от Жадности, Ненависти и Невежества. Где присутствуют жажда и захваченность, там присутствует утечка. "Он имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть страдание", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение страдания"… "Это есть утечки", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть возникновение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть прекращение утечек", имеет подлинное доскональное понимание: "Это есть путь, ведущий к прекращению утечек"". Это называется взглядом, основанным на подлинном доскональном знании. Благодаря опоре на этот доскональный взгляд достигается Освобождение.

17 – Согласно принятой в буддизме традиции почтительный обход совершается по движению солнца. То есть при обходе Будда оставался по правую руку от обходящего его царя.

18 – Аджатасатту был сыном царя Бимбисары, который первым из правителей обрёл веру в будду Сакьямуни. Но ученик Будды Дэвадатта, который противостоял Будде, подстрекал Аджатасатту: "Ваше высочество, Вы не сможете стать царём. Вы так и закончите свою жизнь царевичем. Если Вы убьёте своего отца, то станете царём. Если я убью Будду Сакьямуни, то стану буддой".
В то время Аджатасатту был привержен Дэвадатте, и поскольку Дэвадатта постоянно говорил ему одно и то же, он решил убить своего отца. Заточив отца в башне и не давая ему пищи, Аджатасатту приговорил того к голодной смерти.
Царь Аджатасатту, выслушав Учение будды Сакьямуни, принял прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе и покаялся Будде в том, что убил своего отца.
Когда царь ушёл, Будда сказал: "Поистине, монахи, если бы этот царь не лишил жизни своего отца, добродетельного справедливого царя, то уже на этом сиденье он обрёл бы чистое незапятнанное око Дхармы". Другими словами, если бы царь не убил своего отца, то только лишь за счёт прослушивания этого чудесного учения в присутствии Будды он смог бы достичь Просветления.
Царь обрёл веру в Будду на всю оставшуюся жизнь. После кончины будды Сакьямуни первый буддийский собор состоялся в Магадхе под покровительством царя Аджатасатту.