Нас – мирских существ –
[Несёт] не одна, но все четыре реки –
Рождения, старости, болезни и смерти.
Мы снова и снова кружимся в океане сансары, и
Мечемся на волнах незнания и страдания.
[Что толку,] если не бывает и мига счастья.
Опасаясь бед, накапливаем страдания.
Надеясь на удачу, совершаем негативные поступки.
Если хочешь освободиться от этого страдания, то
Хорошо бы отказаться от негативных действия и плохого образа жизни,
Разумно было бы заняться практикой Дхармы в приближении смерти.

Что ж, верная благодетельница,
Когда говорят о страдании рождения, то [первое, что говорят, это то, что]
[Сознание] основа всего – скиталец в промежуточном состоянии Бардо,
Движимый гневом и привязанностью, входит в матку.
Когда входишь в матку матери,
То чувствуешь себя словно пойманная в сети рыба.
Когда оседаешь в крови и лимфе,
То подушкой и подстилкой служат нечистоты.
Из-за плохой кармы формируется плохое тело, и
Переживаешь страдания в плохом месте.
Хотя и помнишь прошлую жизнь, но не можешь сказать.
Ощущаешь то холод то жар, и
В течение девяти месяцев покинут в этом аду.

Так же и во время самого рождения
Тело словно тащат сквозь узкий стискивающий тоннель.
Когда же появляешься на выходе из утробы матери,
То словно проваливаешься в яму с шипами.
Когда мать кладёт тебя на колени,
То чувство – словно ястреб несёт маленькую птичку.
Когда с тельца стирают нечистоты и выделения из матки,
То словно сдирают кожу с живого.
Когда перерезают пуповину,
То словно перерезают внутренний канал жизненной силы.
Когда пеленают и кладут в колыбельку,
То словно связав бросают в тюремный подвал.

Если только не осознал смысла не-возникновения,
Страдания рождения неимоверны.
Откладывая время практики Дхармы, которая
Необходима при смерти, пресекаешь возможность [осознать этот смысл].
[Поэтому] разумно было бы практиковать изо всех сил Дхарму.

Хорошо, добрая моя благодетельница,
Поговорим о страдании старости.
Печально страдание старости, когда тело –
Четыре элемента – изнашивается.
Тело, которое было прямым при рождении, горбиться,
Держался крепко, а теперь походка нетвёрдая.
Волосы от рождения чёрные белеют.
Острота органов притупляется: зрения слабеет.
Главная конечность – голова – кружится.
Уши, когда-то слышавшие все звуки, глохнут.
Румяные щёки – океан крови – высыхают.
Каркас обличья рушиться: нос проваливается,
Чистая сущность костей портиться: зубы выпадают.
Царь речи – язык – немеет.

Мельчайшие блошиные долги множатся как клубы дыма.
Собираешь еду и верных друзей, но те разбегаются.
Борешься со страданием и безнадёжностью, и вертишься.
Хоть и говоришь правду, никто не слушает.
Дети и внуки, которых растил и любил, ненавидят.
Отдаёшь накопленное, а благодарности нет.
Говоришь, что умираешь, но получаешь оскорбления и проклятия.

Опять, если только не осознал смысл неувядания,
Страдания старости неимоверны.
Состарившись не вспоминаешь о Дхарме,
И вот созревший результат прошлых действий.
[Поэтому] сейчас, пока ещё дышишь,
Хорошо бы практиковать Дхарму.

Что ж, отчаявшаяся благодетельница,
Поговорим о страданиях болезни.

Тело неожиданно вдруг занемогло,
В уме возникли острые мучения,
Попал в лапы демонов ветра, желчи и слизи,
Кровь и лимфа кипит, и ты заболел.
Органы стискиваются от недомогания и боли.
Лежишь на удобной постели, но ворочаешься и не можешь успокоиться.
Из-за прошлых действий, совершённых из жадности,
Даже если даёшь хорошую еду, она выблёвывается изо рта.
Даже если находишься в прохладном месте, пылаешь жаром.
Даже если и одет в тёплую одежду, мёрзнет от влаги.
Даже если и окружают друзья и близкие,
Не могут забрать у тебя страдание болезни.
Хотя знахари и врачи знают средства,
Сложно устранить болезни, вызванные прежними плохими действиями.

Опять, если только не осознал смысл безболезненности,
Страдания болезни неимоверны.
Поскольку не ведаешь, когда подхватишь какую хворь,
Остерегаясь страданий, разумно было бы практиковать Дхарму.

Что ж, решившаяся благодетельница,
От страданий смерти идёт мороз по коже.
Как-то, когда пришла пора смерти,
Когда тебя хватают посланники Ямы,
Богатыми деньгами уже никого не соблазнишь.
Герою уже не против кого обнажить свой меч.
Хитрому некого обманывать.
Умному не кому рассказывать истории.
Бедному не у кого просить.
Злодею не перед кем отпираться.
Трусу не куда смыться лисой.

Каналы в конечностях стискиваются от периферии [в центр],
Как будто тебя сдавливают между гор.
Все объекты органов чувств сливаются,
Врачи, на помощь которых надеялся, бросают тебя,
Знахари, на защиту которых надеялся, уходят,
Божества-хранители, которым верил и на которых работал, исчезают.
Не отвечаешь ни сигналами ни словами
Даже если вдохи и выдохи не прекратились,
Тело приобретает запах мёртвого мяса.
Лишь искорки тепла собираешь со всей округи.

Некоторые считают планеты и звёзды,
Некоторые стонут и воют от страданий,
Некоторые продолжают думать о еде и богатстве,
Что накопленное ими богатство достанется другим.

Хоть и много любимых, но уходишь один.
Хоть и имеешь добрых друзей, но они смотрят с отвращением.
Смотрят на то, как разлагается родное тело,
Труп бросают куда подальше, уходят:
Сжигают в огне, кидают в воду, кладут в яму.
Когда ничего из этого уже нет, решай,
Вынесешь ли ты это? Верная благодетельница,
В то утро, когда моё дыхание останавливается,
Даже весь мир наполненный богатством
Никак не поможет мне.
Поэтому, что толку иметь жадный ум?

Хоть окружён любящими родственниками,
Они не могут принести пользу даже на мгновение,
Когда же видишь, что разлучаешься со всем, то
Что толку от любви и страсти?
Когда возникает вот такой момент,
Нет ничего что может помочь,
Кроме истинной Дхармы.

Во время смерти надо не только не сожалеть, но надеется на неё.
При смерти не только не бойся, но надейся на неё.

Я на широком лугу – просторе великого блаженства –
Всё время пас овец и коз неизменной основы,
И не было времени смотреть за козами и овцами из плоти и крови.
Паси сама, Лексебум, коз и овец из плоти и крови.

Я, как мать – любовь и сочувствие –
Всё время заботился о младенце осознавания,
И не было времени смотреть за хныкающим ребёнком.
За хныкающим ребёнком смотри сама, Лексебум.

Я на незыблемой горе неизменной медитации
Лепил одну за одной Цаца неотвлекающейся внимательности,
И не было времени лепить глиняные Цаца,
Делай сама, Лексебум, Цаца из глины.

Я в алтарной комнате своей груди
Подносил один за другим светильники медитации ясного света,
Не было времени вставлять фитили из ваты.
Вставляй сама, Лексебум, фитили из ваты.

В ветхом доме своего иллюзорного тела
Я всё время выметал мусор привычных стереотипов,
Не вымел мусор из твоего дома,
Мусор из дома выметай сама, Лексебум.

Я во всевозможных формах жизни
Всё время упражнял иллюзорную энергию,
И не было времени мыть тарелки и кастрюли,
Мой грязную посуду сама, Лексебум.

Служить Ламе, не имея сострадания –
Всё равно, что подношение демону Тхеран.
Зря только, что и тот и другой собрались.

Практика Дхармы без настроя ума –
Всё равно, что сети, расставленные, чтобы заморочить голову дураку.
Зря только распалять желание.

Разборчивая в предпочтениях щедрость –
Всё равно что очередь давать ответное угощение,
Зря только множат надежды и негодование.

Подношение безземельного –
Всё равно, что мошенник доверяющий богатство,
Зря только становится основой для путаницы.

Быть щедрым без сострадания –
Всё равно что быть привязанным к столбу ремнями,
Зря только мучаешь себя.

Кто имеет высокий взгляд без обуздания собственного ума –
Всё равно бахвалящийся хвастун,
Зря только пренебрегает причиной и результатом.

Кто медитирует без принятия сущностных моментов –
Всё равно что лжец, который переворачивает всё с ног на голову,
Зря только делает это как бы существующим.

Кто действует, пока зависимое возникновение не очевидно,
Всё равно что сумасшедший, пьющий из горячего источника,
Зря только распаляет похоть и вожделение.

Обеты Самая бок о бок с восемью мирскими дхармами –
Всё равно что нечистоты завёрнутые в шёлк.
Жаль только гниёт изнутри.

Результат, пока не отброшено самомнение,
Всё равно что статуэтка сделанная из грязи,
Жаль только развалится со временем.

Слушай, моя богатая Лексебум,
Имеющая блестящий наблюдательный ум.
Посмотри на своё тело, и
Медитируй, не желая чувствовать себя хорошо.
Посмотри на свою речь, и
Медитируй, не произнося слова.
Посмотри на свой ум, и
Медитируй, не думая.
Не отвлекаясь от тела, речи и ума,
Медитируй, не имея на чём медитировать.

Удивительный Джецюн в хлопковом одеянии,
Обладающий "высокомерным" умом без амбиций,
Обладающий "пристрастиями" и "опасениями " без боязни,
Обладающий уверенным умом без привязанности,
Аскет в хлопковой одежде, твоим стопам я кланяюсь.
Великий йоги в хлопковой одежде, тебе делаю подношение,
Перед тобой, аскет в хлопковой одежде, я признаю свои негативные действия,
Лама, радуюсь с тобой вместе,
Прошу тебя вращать колесо Дхармы,
Прошу оставаться и не уходить в нирвану,
И посвящаю заслугу всем существам.

Я смотрела на своё тело,
И пробовала медитировать без желания благополучия,
Но по прежнему так и имею желание благополучия.

Я смотрела за своей речью,
И пробовала медитировать без желания говорить,
Но по прежнему так и хочу говорить.

Я следила за своим умом,
И пробовала медитировать без мыслей,
Но по прежнему так и имею мысли.

Не отвлекаясь от тела, речи и ума,
Я пробовала медитировать не имея на чём медитировать,
Но по прежнему так и имею на чём медитировать.

Прошу дай наставления, чтобы я устранила препятствия и продвинулась дальше.

Слушай внимательно, Лексебум.

Когда для тела ты хочешь благополучия,
Расстанься с собравшимися друзьями и всеми живыми,
Раздай всё накопленное богатство,
Живи в состоянии без привязанности и желаний.

Когда в речи имеется желание поговорить,
Швырни прочь восемь мирских дхарм,
Пусти по ветру гордость и самомнение,
Живи в состоянии без гордости.

Когда в уме имеются мысли,
Держи сам ум крюком внимания,
Не цепляясь ни к сансаре ни к нирване,
Живи в состоянии равностности.

Наблюдай за состоянием, в котором что бы не возникало не оставляет следов.
Если же по прежнему есть на чём медитировать,
Медитируй на сострадании к существам,
Медитируй что собственное тело – это великое сострадание,
Медитируй на Ламе над своей головой,
Оставайся какое-то время в медитации на пустоту,
А потом запечатай печатью молитвы посвящения.
Постарайся понять это, и делай практику.